Давид покачал головой:
– Я был в лагере в Нова-Суль в западной Польше, управлял швейной фабрикой. Я надеялся, что и тебя туда отправят, но Нова-Суль оказалась ужасным местом.
– Давай не будем вспоминать лагеря. Будем говорить только о будущем.
На глаза у Давида навернулись слезы, и он сказал:
– Все эти месяцы, все эти годы я мечтал о том, как мы снова встретимся, как будем обсуждать наше будущее. – Давид обнял меня, поднял бокал и громко произнес: – Пани и панове, позвольте пригласить вас на нашу свадьбу. Через месяц в этой же синагоге. Если Бог захочет, мы с Леной Шейнман поженимся.
Я смутилась. Собравшиеся хлопали и поздравляли. Я посмотрела на Давида и сказала:
– Ты не просил моей руки, а я не ответила тебе «да».
– Лена Шейнман, ты выйдешь за меня замуж?
– Да! Да!
Свадьбу назначили на субботу, тринадцатого мая 1945 года. До этого седьмого мая Германия капитулировала, и война официально закончилась.
– Вот так совпадение! – воскликнула Кэтрин. – Это моя предполагаемая дата родов. Тринадцатое мая.
– Уже скоро, да?
Кэтрин с улыбкой кивнула:
– Он активный малыш. Значит, вы с Давидом поженились тринадцатого мая?
– В Хшануве целый май праздновали, включая и свадьбу пани и пана Давида Вудварда. Присутствовали все, кому удалось выжить и вернуться в городок. Даже Алиция из Кобюра приехала. Стоял теплый майский вечер, и свадьбу отмечали на улице под звездами. В этот вечер мы впервые забыли о холокосте.
Мы поселились в маленьком домике, который я заняла изначально, и попытались с помощью остальных евреев восстановить нашу еврейскую общину. Но не получилось. Как ни печально, но немцы уничтожили евреев Хшанува. Ликвидировали. Те же, кто выжил и вернулся, не узнавали город. От некогда живого Хшанува осталась горстка потрепанных, искалеченных войной горожан. Экономику Хшанува тоже уничтожили. Теперь в город вошли советские войска и установили свои порядки. Назначили администрацию. Польшу превратили в коммунистическую страну.
Кэтрин закрыла блокнот:
– На сегодня достаточно, Лена. Продолжим на следующей неделе?
– Кэтрин, позвольте пригласить вас в гости во вторник. Я хотела бы кое-что вам показать.
Кэтрин сидела в спальне, подняв ноги, и правой рукой втирала в живот лосьон с витамином Е, а левой прижимала к уху телефон. Из Израиля звонил Лиам.
– Кэт, я сегодня встречался с Руфью Аврамс. Она хранитель музея «Яд ва-Шем». Там много документальных свидетельств о Лене. Ты же знаешь, что она передала примерно часовую видеозапись, на которой довольно подробно описывает довоенный Хшанув и свое пребывание в лагерях. Но она ни словом не упоминает о Каролине и ее детях. Полностью опущен этот эпизод. Это тебя не настораживает?