– Думаю, что вы должны знать, – начал он. – Звонил психиатр. Он думает, что вам следует увеличить дозу.
– Ответ «нет», – кусая кончики ногтей, сказала я.
Не сходя со стула, Мальчишка посмотрел на меня сверху вниз. В руках он держал аккумулятор. Голова склонена под неестественным углом, чтобы не стукнуться о балку перекрытия. Его светлые волосы торчат во все стороны.
– Если они решат, что вы их не принимаете, то перейдут к пластырям либо уколам. Вы все еще остаетесь под арестом, поэтому они имеют право это сделать, хотите вы этого или нет. – Замолчав, Мальчишка взглянул на темный экран монитора, как будто немного смущаясь. – Мне кажется, вы имеете право знать.
Он потянулся и соединил провода.
– В таком случае я лучше приму ванну и переоденусь, – сказала я.
Мальчишка слез вниз, повернулся спиной к видеокамере и показал поднятый вверх палец.
– Вот и хорошо, – сказал он и вышел.
Мне пришло в голову, что от меня должно ужасно вонять, вот только рядом никого не было, чтобы сказать мне об этом. Однако по какой-то причине этот мальчик-солдат рискнул ради неряхи, и его предупреждение побудило меня действовать. Я призвала себя поступать логично. Я не хочу, чтобы меня накачали лекарствами либо принудительно госпитализировали. Я должна быть здесь и сохранять способность здраво мыслить. Я должна остаться, потому что только здесь я смогу, возможно, узнать, что же на самом деле произошло. Здесь осталось то, чего не смогли найти, но оно очень-очень важно… Свитер… роза… правда…
Только когда я узнаю правду, истечет срок моего заключения.
Поэтому я должна взять себя в руки.
Убедив саму себя, я начала планировать нападение, выбрав Анонима, так как он был лишен индивидуальности и казался слабее двух других. Моим тюремщикам понадобился кабинет Марка. Аноним оказался там один. Солдат сидел, закинув ноги на стол. Он выкладывал из карт «руку терпения». Когда я встала в дверном проеме, он сдернул обутые в ботинки ноги со стола, сбив карты на пол. Никогда не любила мужчин крупного телосложения.
– Что-то случилось?
Нагнувшись, я подобрала пики, разлетевшиеся по полу.
– Восьмерка… девятка… десятка… валет… король… туз… Не хватает дамы.
– Я всегда выкладываю даму, – заявил он, засовывая карты себе в карман. – Не могу удержаться, чтобы самого себя не обжулить.
В его произношении звучал легкий американский акцент, но я была уверена, что Аноним просто играет роль американского солдата.
– Сегодня же воскресенье?
– Да.
– Мне бы хотелось пойти в церковь.
Молчание. Все трое вели себя со мной подчеркнуто отчужденно. Их хорошо натаскали. Пожалуй, именно так в армии учат обращаться с задержанными, такова психология конвойных.