– Я хочу причаститься, – настаивала я. – Думаю, это одно из моих прав. Разве я не имею права посещать службу Божью?
Аноним вытащил из пачки сигарету, потом, по-видимому, вспомнил правила и сунул ее обратно.
– Вы можете обратиться с прошением. Я передам заполненный вами формуляр.
– А еще я хочу сходить в лес. В этом же нет ничего страшного?
– Зависит от того, в какой лес вы собираетесь пойти и что там делать.
Аноним снял армейскую куртку, висевшую на спинке стула.
– В Веллвуд, – затаив надежду, произнесла я, – в лес за Первым полем.
Безучастное выражение его глаз меня не обмануло. У них была карта Велла. На второй день моего пребывания Третий разложил ее передо мной, когда показывал, куда я имею право ходить, а куда нет. Они должны знать, что и где случилось на этой земле.
Аноним посмотрел на часы, потом на меня, затем в окно.
– Минуточку, – сказал он и вышел из дома через заднюю дверь.
Я услыхала, как он подзывает Третьего, говорит, что есть разговор. Третий имел над двумя другими власть, хотя я и не разбиралась, в каком он звании. Аноним называл его сержантом, но я не была уверена, что это не часть сценария фильма, который он сам для себя написал. Не исключено, впрочем, что Третий на самом деле сержант. Аноним сказал, что она хочет сходить к озеру, но Третий уже отошел на изрядное расстояние, поэтому я не могла всего расслышать. Со стороны они походили на героев пантомимы. Дуэт толстого и тонкого. По тем словам, что долетали до меня, я поняла, что солдаты не пришли к единому мнению: «Засранец… серьезный… блин… старая… довольно странно… прикрикни на гусыню…» Я улыбнулась.
Позже, шагая вприпрыжку, пришел Мальчишка и принес мне какие-то бумаги. Строевой шаг явно не был его коньком.
– Вам надо заполнить эти формуляры, – сказал солдат. – На озеро пока пойти нельзя.
– Мне что, обе мои просьбы на одном бланке написать – и о прогулке в поля, и о встрече со священником?
– Вы серьезно хотите поговорить со священником? Я, признаться, удивлен. Я думал, что вы просто подшутили над Адрианом.
– Я не шутила.
– Он также уверен, что вы говорили вполне серьезно, поэтому я принес два бланка. На вашем месте я бы…
Эти пять слов являются буреломом, среди которого трусы прячутся во время бури. Я дала ему немного повариться в собственном соку. Мальчишка очень легко краснел, а я ужасно мстительная старая корова.
Он первым прервал тишину:
– Вполне откровенно, по крайней мере…
Он показал мне, какие графы заполнять. Не много людей в последнее время подходили ко мне на близкое расстояние. Я ощущала запах его пенки для бритья, запах его дыхания, запах пота его тела, которым пропиталась его хлопчатобумажная рубашка.