не зная на чем сосредоточится, пока Дэвид наконец не смягчился.
– Это просто поверхностная рана, – сказал он, облизнув палец и вытерев им кровь.
Почувствовав облегчение, я коротко кивнула.
– Еще что–нибудь болит? – спросил он.
Я заколебалась.
– Оливия.
– Ну, не сильно, – солгала я, прикоснувшись к затылку. С каждой минутой адреналин спадал,
а боль наоборот увеличивалась.
– Достаточно, мы поедим в Северо–Западный, – сказал он.
– Нет, – взмолилась я. – Пожалуйста, у меня была бурная ночь, я не вынесу еще и суматохи
больницы, – возразила я, задрожав еще сильнее.
– Хорошо, тссс, – отозвался Дэвид, потирая мои руки. – Хотя ты могла получить сотрясение,
– мягко рассуждал он.
– Я так не думаю, – ответила я, и впервые за этот вечер он улыбнулся.
– Ты немного упряма, не так ли? – спросил Дэвид, но моим ответом ему был лишь свирепый
взгляд. – Хорошо, хорошо. Никакой больницы. Но передай ему, что если у тебя сотрясение, он
должен остаться и присмотреть за тобой сегодня, это очень важно. Необходимо проверять…
– Кому? – перебила я, ошеломленно.
– Кому? – повторил Дэвид за мной. – Твоему мужу.
– А–а, Биллу, – кивнула я. – Конечно. Только он в Нью–Йорке.
Дэвид остановился и несколько мгновений смотрел на меня.
– Тогда ты поедешь со мной. Сегодня я могу присмотреть за тобой.
– Нет, – возразила я, потянувшись за телефоном. – Я могу позвонить Гретхен.
Не отводя от него взгляда, я поднесла телефон к уху. Вот только не была уверенна – хотела
ли я, чтобы Гретхен ответила. Услышав знакомое приветствие ее голосовой почты, я положила
трубку.
– Не отвечает, – сказала я. – Я могу попытаться позвонить Люси.
Дэвид осторожно взял телефон из моих рук, пока я смотрела на него снизу вверх.
– Уже поздно. Они спят. Поедим со мной, – сказал он. – Позволь мне сегодня позаботиться о
тебе.
– Не будь смешным. Я не ожидаю этого от тебя.
– Но я хочу.
– А что насчет того, что ты сказал мне ранее?
– Забудь об этом. С завтрашнего дня мы можем все начать сначала, – сказал он с глупой
улыбкой. Дэвид положил руку мне на плечо, подталкивая меня к машине, но я воспротивилась.
– Нет, – сказала я, стряхнув его руку. – Я не могу забыть тех слов. Я не собираюсь уезжать с
тобой.
– Мне очень жаль, если я тебя обидел, – произнес он. – Но я не сожалею о том, что сказал.
Мне нужно быть твердым. Мне нужно держаться.
– Вот как? Но это не сделает тебя твердым в своих решениях. Не позволит держаться от меня
подальше. Все нормально, я понимаю. Просто позволь мне поймать такси. У меня нет сотрясения.
– Иисус, Оливия, я только что все объяснил, – его резкий тон неожиданно перешел в