Уилл просматривает комнату. У нас с ним не так много времени вместе, и я хочу уйти из этого места.
Молодой мужчина приближается, появляясь из дыма. Его очки отражают огоньки сигарет, которые курят люди позади нас.
— Успешно? — спрашивает Уилл.
— Да. Но ты мне должен. Ты пьешь?
Я распознаю Кента, парня, который таинственным обрзаом встречался с моим отцом, и который спас меня от яда принца. Я не уверена, что хочу, чтобы он видел меня здесь и сейчас с Уиллом.
Уилл бросил немного денег на барную стойку и положил свою руку на мою. Мой взгляд переместился на пару в углу. Голова девушки отброшена назад. Завидую ее энергии. Она не думает о людях вокруг нее, в этой ужасной клаустрофобичной комнате. Я готовлюсь к зрительному контакту, связи, как в тот раз во время дождя с девочкой. Но ее взгляд проходит мимо моих глаз. Похоже на удар в лицо.
Уилл скользит рукой по моим плечам, но менее уверенно, чем обычно.
— Мы собираемся подняться на крышу, — шепчет он. — Идем, — его торопливость передается мне.
Трое из нас поднимаются на пять лестничных пролетов. Уилл обнимает меня на первом пролете, и его рука что-то делает с волосами у основания моей шеи. Это делает мои колени слабыми, что очень мешает подниматься.
И вот мы на крыше. Уилл ведет меня к огромной корзине, достаточно большой для нас обоих. Это знаменитый воздушный шар района Разврата.
— Мой брат всегда хотел покататься на воздушном шаре.
— Ну, тогда ты должна сделать это ради него,— мягко говорит Уилл. Это полная противоположность того, как я поступала после потери Финна. Идея жить ради Финна чуждая и увлекательная.
Кент обходит вокруг воздушного шара, останавливаясь, чтобы осмотреть что-то.
— Веревка, удерживающая его, присоединена к шкиву. Если захотите снизиться, нужно будет выпустить часть воздуха, иначе я потяну шар вниз сам. У вас пятнадцать минут.
На крыше есть что-то еще. Что-то огромное, под гигантским бежевым брезентом, которое выглядит как палатка, за исключением того, что она перевязана.
Кент видит, что я смотрю на это и вспыхивает.
— Что это? — спрашиваю я.
— Просто эксперимент, — говорит он. Я распознаю тон. Такой же у отца, когда он на половине чего-либо. Когда он не уверен, заработает ли идея, и не готов об этом говорить.
Я стою неприлично близко к Уиллу, и знаю, что должна сделать шаг назад, но не могу даже ради соблюдения приличий.
— Это Кент, — говорит Уилл. — Он постоянный житель этого шара.
— Приятно познакомиться, — нет причин указывать, что мы уже знакомы.
Я не протягиваю руку для пожатия. Мы перестали это делать годы назад, в связи с заражением, обе мои руки на рубашке Уилла, прижатые к нему, словно, если я отпущу, он может испариться.