Ярость и рассвет (Ахдие) - страница 99

Шарзад ответила ей испытующим взглядом, играя серебряными шнурками ее шамлы.

– Твоя мать кажется весьма мудрой.

– Она была такой.

Шарзад с осторожностью подбирала свои следующие слова:

– Можно спросить, что с ней стало?

– Она влюбилась в неправильного человека. Он обещал ей весь мир, а потом оставил ее ни с чем, кроме ребенка в животе.

– Мне искренне жаль, Деспина.

– А мне нет. Она умерла молодой, но счастливой, а тот человек не способен был сделать женщину счастливой. Богачи не знают, как жертвовать чем-то ради любви, потому что им никогда не приходилось делать это. – Последнее утверждение Деспины было явно суровым.

– Это оно? – мягко спросила Шарзад. – Ты беспокоишься, что Джалал поступит так же?

– Я не знаю. Он неизменно верен своей семье, но я до сих пор не видела, чтобы он проявлял такую же лояльность к множеству девушек, влюбленных в него. – Уголки голубых глаз Деспины напряглись. – Я всегда считала, что человека нужно судить по его поступкам, а не по тому, что о нем говорят другие. Но Джалал аль-Хури делает очень мало, чтобы опровергнуть слухи о нем.

– Такое поведение кажется мне семейной чертой.

– Да. Это так.

– Я не… – Шарзад осеклась на полуслове, перед тем как умоляюще взглянуть на служанку. – Деспина, ты знаешь? Если да, то, пожалуйста, расскажи мне. Почему Халид убивает всех своих невест?

Деспина уставилась на отброшенный клубок паутинного шелка у кровати.

– Я не знаю.

– Тогда что ты знаешь? Прошу, расскажи мне.

– Я живу в этом дворце уже шесть лет и всегда считала ибн аль-Рашида достаточно замкнутым, однако все же странно благородным. До событий этих последних месяцев он никогда не давал мне повода усомниться в его характере.

– Но как ты можешь продолжать служить королю, который убивает девушек без объяснения причин?

– Я попала в это королевство рабыней и не могу позволить себе роскошь выбирать, кому служить, – сухо ответила Деспина. – Халиф Хорасана вполне может быть монстром, но для меня он всегда будет обеспокоенным королем с добрыми намерениями.

– Добрыми намерениями? – зашипела Шарзад. – Скажи это семьям тех девушек, у которых он отнял жизни. Скажи это тем, кто их любил.

Деспина вздрогнула, и Шарзад отвернулась, в спешке встав с кровати, чтобы скрыть свою боль.

– Шарзад…

– Оставь меня.

Деспина схватила ее за запястье.

– Если вы о нем заботитесь хоть…

– Не забочусь.

– Хватит врать, вы, жалкая трусиха.

Шарзад вывернула руку, впившись взглядом в Деспину, перед тем как повернуться, чтобы уйти в вихре глянцевой парчи.

– Вы заботитесь о нем, – настаивала Деспина. – И поскольку для вас так важны секреты, я раскрою вам один.