— Для некоторых может быть уже ничего. — поймав силуэт волшебницы в отражении стакана, он ухмыльнулся и откинул левой рукой часть плаща, под которым оказался направленный на волшебницу револьвер. — С некоторых пор я стал весьма нервной личностью, юная леди. И поэтому сперва стреляю и только после задаю вопросы. Особенно это касается всяких любителей подкрадываться со спины. Но согласитесь, сквозные дыры обрамленные кроваво-красными разводами на вашем великолепном платье будут смотреться не слишком празднично и нарядно.
Творившийся в помещении кутеж прекратился как по мановению волшебной палочки и в гильдии установилась звенящая тишина.
— Я сам всегда люблю пошутить и посмеяться над удачным розыгрышем. — между тем продолжал Виктор, — Но применение боевой магии на своих помимо тренировок или дружеских драк и превращение друзей в камень, по моему скромному мнению, является перебором. Вам так не кажется? — приподняв левой рукой стакан, он повертел его, чтобы поймать более удачный угол отражения и посмотрел в глаза боявшейся пошевелиться волшебницы. — И я могу очень сильно рассердиться, если когда-нибудь что-нибудь подобное случится. Вы ведь не захотите узнать насколько мстительным и изобретательным в своем мщении может быть один артефактор-недоучка?
Судя по тому как побледнела и резко затрясла головой Эвергрин, ей вполне хватило воображения представить себе, на что способен обиженный артефактор. И мина в кровати было еще не самым страшным, что она смогла придумать за столь короткое время.
— Ну я так и подумал. — кивнул Виктор и убрал револьвер обратно в кобуру. — Передавайте привет моей любимой батарейке, юная леди.
Потеряв всякий интерес к сдувшейся волшебнице из сколачиваемой Лексусом компании, он вновь обратил все свое внимание на Эльзу. Та сперва в изумлении уставилась на Виктора, не представляя, что нашло на ее друга, но по мере его монолога взгляд единственного глаза переместился на девушку лет четырнадцати действительно подкравшейся к их столу. Внимательно отслеживая ее реакцию на каждое слово Виктора, она сама смогла убедиться, что основания вести себя подобным образом у ее друга было. Пройдя не самую простую школу жизни, она научилась видеть и подмечать то, что для обычных детей ее возраста осталось бы незамеченным. Под конец же монолога о взгляд Эльзы можно было порезаться, настолько острым он был.
— Кто это был, Виктор? — стоило незваной гостье испариться, а прервавшимся было разговорам разгореться с новой силой, Эльза повернулась к продолжавшему пялиться в стакан другу. — Ее стоит опасаться?