Мистер Кэмпион устремил свой путь на свет и был вознагражден. Ричи оказался человеком слова: он не спал. Не желая перебудить весь дом, Кэмпион замер на краю тротуара, умело запустив в яркий прямоугольник монеткой.
В оконном проеме тут же возник причудливый силуэт, бодро помахал рукой и исчез.
Кэмпион подошел к двери и испытал немалое изумление, когда та почти сразу распахнулась.
– Съехали по перилам? – пошутил он.
Ричи не ответил. Кэмпиону, не видевшему его лица, вдруг показалось, будто чудак смущен. Однако нелепое чувство тут же прошло. Крупная ладонь Ричи ухватила гостя за руку и потащила вверх по темной лестнице дома, знававшего лучшие времена.
– Люди спят, – по секрету сообщил Ричи шепотом, похожим на завывание ветра в башне. – Хорошо бы не шуметь.
Вскоре слегка запыхавшийся мистер Кэмпион очутился в однокомнатной квартире, которая служила Ричи домом.
Квартира была просторная, с очень высоким потолком. В паре футов ниже потолка вдоль всех четырех стен комнаты шла полка – главная достопримечательность помещения, которая сразу же приковывала внимание, поскольку явно хранила большинство пожитков мистера Ричарда Барнабаса. Книги, одежда, рукописи – все хоть и немного оказалось в пыли, однако лежало аккуратно и, разумеется, совершенно недосягаемо.
Немногочисленная мебель сгрудилась у самой темной стены, словно в комнате не хватало места. Умывальник стоял в ногах у металлической кровати, в соседстве с крошечным туалетным столиком. Остальное пространство было, в сущности, пустым. За решеткой горел небольшой газовый камин, рядом торчало одинокое раскладное кресло.
– Садитесь. Лучше постою – целый день сижу.
Радушное приглашение сопровождал широкий, но совершенно бессмысленный жест рукой. Мистер Кэмпион, который начинал уже неплохо понимать нового приятеля, безропотно кивнул.
Он уже почти сел, когда заметил кое-что среди вельветовых подушек и с некоторым удивлением извлек на свет усыпанное блестками черное полупрозрачное жабо. Воображение тут же нарисовало мистеру Кэмпиону сентиментальную картину некой леди в балетном трико, танцующей на сцене конца века.
Однако удивление гостя не шло ни в какое сравнение с тем, какой эффект находка произвела на хозяина. Ричи на миг застыл, разинув рот в полнейшем ужасе, затем выхватил вещицу из рук Кэмпиона и в поисках более укромного места сунул под подушку на железной кровати.
– Не спрашивайте, – приказал он; его лицо пошло ярко-красными пятнами, а глаза вдруг непримиримо вспыхнули. – Не спрашивайте.
Мистера Кэмпиона, который к тому времени уже очень устал и еще не оправился после стычки с мускулистым мистером Ригжетом, посетило сомнение в трезвости собственного рассудка. Однако хозяин по-прежнему смотрел на гостя воинственно, и тот поспешил все уладить.