Наконец встреча с Кутеповым. Спрашивает о здоровье Николая Михайловича Потапова.
— Немного лучше. Перед отъездом генерал принял меня и просил передать вашему превосходительству лучшие пожелания.
— Благодарствую. От всей души желаю его превосходительству поправиться. Он нужен России. Вы часто имеете возможность его видеть?
— Не часто. Я ведь рядовой член организации.
Кутепов смеется:
— У вас, я вижу, дисциплина. Это хорошо.
Кутепов спрашивает об академии, в которой учится Власов.
— Прокофьев говорит, что ваши познания в химии не оставляют желать лучшего. А немец? Как, по-вашему, немец?
Власов доложил, что немца, предложившего газ, он не видел…
— Мне кажется, — с раздражением говорит Кутепов, — что этот газ имеется только в голове Гучкова… Кстати, в каком вы чине? По-большевистски, разумеется.
— Если по-старому… капитан.
— Так вот, капитан, у нас вы будете полковником. Нет красной или белой армии, есть русская армия. И эта армия исполнит свой долг. Я бы желал, чтобы вы познакомились с нашей молодежью.
— Буду счастлив.
Кутепов бросает взгляд в сторону Захарченко:
— А там… может быть, представим… Его высочеству будет интересно…
Военное совещание, на котором Кутепов должен был встретиться с представителем «Треста», намечалось на конец марта 1927 года.
Для придания веса этому совещанию предполагалось, что в нем будут участвовать Потапов и представитель Военно-Морского Флота. Накануне совещания Менжинский пригласил к себе Николая Михайловича. Он знал Потапова еще раньше, по первым годам революции.
Конечно, и Потапов хорошо знал Вячеслава Рудольфовича. Этот человек всегда удивлял Николая Михайловича разнообразием своих способностей. Особенно восхищали лингвистические знания Менжинского. Потапов в те годы руководил кафедрой иностранных языков в Военной академии РККА и мог по достоинству оценить эту сторону дарования Вячеслава Рудольфовича. Удивительно для Потапова было и то, что Менжинский, несмотря на болезнь и серьезнейшую работу, отличался тонким чувством юмора и был почитателем произведений Марка Твена, Джерома К. Джерома и О. Генри.
Менжинский не очень хорошо себя чувствовал, когда к нему пришел Потапов. Несмотря на просьбу Потапова не подниматься, Вячеслав Рудольфович встал, пошутив насчет вечной молодости Николая Михайловича, и перешел к делу:
— Мы посоветовались и решили придать совещанию «Треста» с Кутеповым сугубо военный характер. Таким образом, Якушев не поедет в Хельсинки, поедете вы, как начальник штаба «Треста», и один товарищ, по фамилии Зиновьев, как представитель флота. Покорнейше прошу вас взять на себя эту нелегкую миссию.