Она работала художником-иллюстратором в небольшом книжном издательстве, брала заказы удалённо, разрабатывала внешность героев компьютерных игр, рисовала комиксы, летом даже не гнушалась в парке отдыха подрабатывать, выполняя карандашом и пастелью портреты всех желающих – словом, крутилась, как могла, чтобы заработать. Ей врезался в память эпизод: она сидела в тени раскидистой ивы, потягивая воду из бутылочки и ожидая очередного клиента, когда вдруг услышала язвительный голос:
– Ну что, художница, меня нарисуешь?
Это была мама – в нелепой панаме и облегающем цветастом платье, беспощадно выставлявшем напоказ все излишества её расплывшейся фигуры – двойной «спасательный круг» на талии, монументальный бюст и прочие щедрые выпуклости. Деньги зарабатывать она умела, а одеваться так и не научилась. С нею был муж и дети – Руслан и младшенькая Алина, четырёхлетняя избалованная любимица родителей. Всё семейство выбралось в воскресный солнечный денёк в парк на аттракционы.
– Если есть время попозировать – пожалуйста, – спокойно ответила Тамара на насмешливый вопрос.
– И сколько берёшь за работу? – усмехнулась мать.
Тамару так и подмывало заломить цену повыше, но она сочла это глупым детским кривляньем, а потому назвала обычную сумму, которую брала со всех заказчиков.
– И много в день загребаешь? – всё с той же кривоватой усмешечкой поинтересовалась мать.
– По-разному, – уклончиво ответила Тамара. – Но это только подработка.
Мать села на стульчик, царственным жестом полной руки отпустив мужа с детьми на карусели, но не удержалась от повелительного напутствия:
– Багратик! Застывшее в ледышку мороженое Алинке не покупай, даже если клянчить будет. Ещё горло застудить не хватало! Потом дома подтаявшего поест.
Хулиганский порыв изобразить родительницу в образе морской ведьмы Урсулы из мультика Тамара подавила в зародыше. Работала она быстро, линии ложились технично, чётко и сухо, а вот вкладывать в портрет хоть каплю души не было желания, поэтому художница следила лишь за внешним сходством. Но правдивый образ матери сам лёг на бумагу – с холодным алчным блеском в глазах, казавшихся крошечными на упитанном лице, и неприятной жёсткой усмешкой в уголках тонких губ. Мать глянула на готовую работу, хмыкнула и пренебрежительно заявила:
– По-моему, совсем не похоже. Как не было у тебя способностей, так и нет, зря только время на это своё училище тратила. Дар – он либо есть, либо нет. Что толку учиться, коль Боженька талантом обделил?
Она даже платить не хотела, но подошедшему с детьми Баграту портрет неожиданно понравился. Он оскалил два ряда ровных зубов, цокая языком и с весёлыми чертенятами в знойно-чёрных глазах разглядывая запечатлённый на бумаге облик жены, а потом щедро расплатился с художницей, дав двойную цену. Тамара бесстрастно убрала мятые купюры в кошелёк, а уже в следующую минуту к ней подошла миловидная девушка в белом сарафанчике, красиво оттенявшем её ровный бронзовый загар.