— Да ладно тебе, — поглумился Шпаковский, — это ж счастье, когда боевая задача выполняется в удовольствие.
За ужином царь подпил, но ухаживал за Натальей исключительно галантно.
Та, то рделась, то заносилась, в меру умничала, и смеялась… не как дура.
Хотя тоже немного была подшофэ.
Вообще, местные особо не злоупотребляли — "дырка" в строгом "сухом законе" возникла только из-за этикета.
Честно говоря, гости тоже пили умеренно, включая окрылённого самодержца, так что до "танцуют все!" дело явно не дотягивало. Скорей наоборот — устали, насытились, захмелели. Черто #769;в уже откровенно маялся, пряча в кулак зевоту, выискивая повод, как бы попочтительней улизнуть — в душ и койку. "Спать, спать, спать"! И не заметил, как кто-то воткнул фильму, оказавшуюся "Иван Васильевич меняет профессию".
"Замечательно. На середине, когда увлекутся, я под шумок и свалю. Плевать на этикет. Я капитан — у меня могут быть дела, — ещё подумал, — какой удачный выбор. Чей, интересно"?
И услышав, благодушного самодержца: "Это вы с намёком, милейшая Наталья Владимировна… решили показать именно эту комедийную картину?", одобрительно удивился:
"Умничка какая. Как в тему"!
И досмотрел почти до конца, больше забавляясь на реакцию царя на царя.
И ничто не предвещало завтрашних разногласий и трений с монаршей особой.
* * *
Проснулся от телефонного звонка внутрисудовой связи. В дверь каюты постучали практически следом. Машинально посмотрел на часы — 02:00.
— Что? — Крикнул через дверь, стаскивая рубашку со стула.
— Буза!
Подстегнул с одеванием. На ходу натягивая китель, шёл с вахтенным матросом по коридору.
— Один из адмиралов, — пояснял по пути посыльный, — пошёл…, куда так и не говорит. Морпех непонятно где как раз был. Прозевал. А этот, расфуфыренный в эполетах, налетел на камбузника и тот якобы не оказал ему должных почестей. В крик.
Примчалась охрана, затем вторпом. Но видимо ему авторитета вторпома не достаточно.
Дошли быстро — всё на одном ярусе.
Лампы горят ярко, но всё словно в мутновато-жёлтом цвете. В коридоре совершенно нереально толпятся всклоченные…. вторпом, матрос-камбузник, вооружённый морпех, Рожественский в застёгнутом мундире, раскрасневшийся, шипящий почти непонятными междометиями…. И всё понятно, все, как и рассказал вахтенный.
Глядя на картину капитан, наконец, выветрил сонный сумбур из головы. Психанул.
"Какого чёрта этот самодур…. Да он же пьян"!
— Господин вице-адмирал! Распоряжаться и "ставить под ружьё" будете на своих эскадрах! И уж поверьте, матросики-братушки вам воздадут. А здесь командую я! Это мои люди. И наказывать или поощрять — это мне решать! Извольте пройти в свою каюту и не нарушать режим! О вашем поведении, можете не сомневаться, завтра будет известно императору!