Андрей Анатольевич не сдержал мрачной улыбки.
"Царь ещё тот фрукт. С фруктом".
— Однако замечу, Вы всё-таки взяли яблоко, посчитав его красные бока за спелость. А оно кислит. Могу ещё предположить, что вы побоялись, что сочная груша испачкает бороду и мундир. А это зимний, твёрдый сорт.
Вот видите — мы подошли к вашим субъективным взглядам и решениям. К вашей личной ответственности и власти.
И снова стал совершенно серьёзным:
— В стране грядут большие перемены. С большей долей вероятности, что страшные и кровавые.
— Вы полагаете, в империи было без бунтов и крови? Предостаточно. Меня этим не удивить.
— Да, могу поверить. Готовы ли вы держать бремя власти? Совмещая рационализм с интуицией, — и не дав собеседнику вставить и слова, продолжал рубить фразами, — я говорю о тирании. О военной диктатуре. Когда усмирять придётся не только дремучих бедолаг крестьян, но и своих холёных офицеров и прочих дворян. Зажравшихся фабрикантов. И князей, которые Великие. Нельзя быть со всеми добрым. Нельзя, будучи самодержцем, жить на авторитете предшественника.
Романов побелел, его ноздри раздувались, воспалённые глаза горели, но голос не выдал и капли гнева. Ни даже волнения:
— А иначе?
— А иначе предательство. И гибель.
— Что-о?!
— Смерть для индивидуума это личная трагедия. Для исторической личности, в некоторой степени это следующий шаг, пусть последний, иногда решающий, но далеко не конечный в его хронологии.
Николая слегка покоробило при словах о смерти.
— На что вы намекаете? Потрудитесь объясниться!
— Вас, например, объявят святым.
"Какова ж сила слова, — удивился Андрей Анатольевич, глядя на застывшего императора, — вот буквально пять минут назад он метал громы и молнии. Пару слов — и он прислушался. А теперь и вовсе напуган. Всё-таки пластилин. Но мять его нужно постоянно. Уедет в Петербург и контакт потерян. И там другие манипуляторы. Будет ли толк от моего бисера"?
В дверь постучали, и Николай от неожиданности вздрогнул.
— Кто там? — Спросил Черто #769;в и узнал голос старлея, — входи.
Первым высунулся Ширинкин, кинул коротким взглядом:
— Государь, у Вас всё в порядке?
— Да, да. Идите, идите. Не мешайте! Хотя, нет! Постойте! — Император повернулся к капитану, — чтоб не тратить время попусту, пусть они приступают — согласуют действия, условия, начнут составлять предварительный план по проводке каравана Северным проходом. Мы с вами закончим и присоединимся. Ваши помощники уполномочены?
— О, да. Разумеется!
Произошла немая сцена: Черто #769;в молча взглянул на старлея, отдавая распоряжение.