Эпохи холст заиндевелый - мазком багровой кисти… (Плетнёв) - страница 141


Тот кивнул.


Получил свой повелевающий взгляд и Ширинкин, по-военному отчеканив кивком в ответ.


Уходя морпех и генерал так же молча метнули пытливые взгляды на мрачного императора и выжидающего капитана.




Дверь захлопнулась громче, чем следовало, снова дёрнув по нервам гостя. Какое-то время он молчал, затем поднял твёрдый взгляд:


— Мне надо знать.


— Мне проще будет вам показать пару документальных фильмов, — предложил капитан.


"Плохим вестникам иные короли в своё время головы рубили. М-мда. Одно дело я буду ассоциироваться с обвинениями…, другое дело документ. А я лишь так — за что купил, за то продал".


Черто #769;в привстал, собираясь включить компьютер. Резко вскочил и царь, направляясь к двери.


— Простите, Вы куда? — Удивился в догонку Черто #769;в.


— Вы же намерены нам что-то показать?


— Посмотреть можно и здесь. К тому же я не думаю, что адмиралам нужно знать то, что будет показано.


Монарх хотел что-то возразить, всё ещё нацеливаясь на выход, но был остановлен почти вкрадчивым:


— Будут ли генералы так радеть за службу и царя, узнав, что тот в 1917 году отречётся от престола?





* * *


— Фу, зараза. Накоптил.


Дым сносило прямо на ледокол, на мостик, где стояли капитан и помощник по безопасности.


"Лейтенант Скуратов" развёл пары и отчаянно дымил, спеша, увозя императора и остальных гостей обратно на материк.


— Не так я себе это представлял, — Черто #769;в чиркнул зажигалкой и жадно в два присеста высмалил пол сигареты.


— Да-а, Николаша злой, как собака поехал. Что у вас там вообще не заладилось?


— Такой сумбур. Ща вспоминаю, аж не верится. Словно бури солнечные по башке лупили. И я его… сначала обухом по голове — про отречение и смерть….


— Про дом Ипатьева? — Решил уточнить Шпаковский.


— Нет. Образно. Он прихренел, но потом взял себя в руки. По порядку не получилось. Перво-наперво конечно о своём Алексее всё вызнавал. Про болезнь. Я втолковал, как мог. Смирился на вид.


— А про расстрел?


— Веришь, нет? Но до Ипатьева не дошли. Попросил письменно, намереваясь потом прочитать единолично.


— Испугался.


— И я так думаю. И… наверное, понимаю. Не позавидуешь.


Неожиданно пришло молчание, как будто по усопшему… неловкое…. И радовало, что в руках были палочки-выручалочки для таких случаев — сигареты.


— Ну, так вот, — прокашлялся капитан, — перешли к политике и остальному. Я ему заготовочку купированную поставил… документалку видео!


А они, представляешь, там в Питере ещё по первым нашим материалам просекли, что мы не обо всём говорим. Далеко не наивные оказались. Вероятно, что-то и из наших ребят вытрясли. Хотя божился, что не обижали.