Народ ржал, присвистывая и прикрикивая.
— Столько мяса убежало, — с улыбкой посетовал лейтенант, — он вообще как на вкус?
Капитан, подкинув в общее веселье своё 'кхе-кхе', отмахнулся:
— Вонючка он. Что жрёт, тем и воняет — ворванью да рыбой. Кровью его раньше спасались от цинги, а печень так и вовсе ядовитая.
Волков на это удивился и уж хотел разузнать побольше, как Чертов неожиданно решил ответить на его ранний вопрос:
— Спрашиваете, спокоен ли я? Не спокоен! Не покоен.
Только мне воспринять провал во времени куда как проще, нежели вам, например, чёрт меня подери. Потому что — Арктика!
Поверьте — я знаю! Мне пятьдесят три, а на севербх я, в полярке — по Арктике более двух десятков лет… Довелось походить по северной макушке планеты и пёхом и на плаву.
Лейтенант покосился на призадумавшегося собеседника, оценивая. Образ закоренелого полярника Воронову представлялся иначе — обветренный красномордый или выбеленный кряжистый бородач. А этот — даже никакой тебе шкиперской бородки, какие частенько отращивают капитаны, чтобы соответствовать образу. Чисто выбрит, лицо скорей слегка смугловатое. И нет этих характерных морщин, морщинок, обветренных и высушенных севером. Может из-за склонности к полноте? Зато густые чёрные брови…, короткая стрижка…, и только в тёмных волосах пробивается пятидесятилетний мужчина — сединой…, и взглядом — цепким, колючим, пожившим.
А капитан 'Ямала' продолжал бередить свои ассоциативные образы:
— Потому что Арктика сама по себе…, как экскурсия — путешествие в прошлое!
Здесь нет бактерий, поэтому не разлагается дерево. Лёд и мороз — прекраснейшие хранители.
И нередко можно найти что-нибудь такое-эдакое…, выстёгивающее нервы, вмерзшее во льды и снегб за ебеню сотню лет назад, но как будто вчера! Целёхонькое. Почти.
Ильич, упокой его, в мавзолее позавидует! Вот как!
И если помереть (а придётся), то сгинуть бы здесь — во льдах, поближе к полюсу.
И если твои бренные останки не найдёт оголодавший мишка или человеки, пролежишь не одну сотню лет. Хэх! Сохранишься, словно тело астронавта в вакууме космоса в скафандре…, среди астероидов или на пыльных лунных тропинках. Романтика!
И не надо скептически улыбаться, молодой человек!
Посмотрите на эту базальтовую громадину, торчащую посреди льда и снега. Это ж…, совершенно фантастический пейзаж, словно другая планета…, как холодный вечный космос, где время замерло между 'вчера' и 'сегодня', посреди 'давно' и 'ныне', сохраняя часы, минуты на десятки, а то и сотни лет.
Ветер сносил слова в сторону, востря уши некоторых членов экипажа. Увидев, что опять набрал аудиторию, кэп прервался: