Я хотел сказать ей, что она ошибалась, что я знал причину, по которой сержусь на Хлою. Я хотел сказать ей, что в тот день Хлоя объяснила, что у нее есть чувства к моему отцу. Хотел сказать ей, что Хлоя предпочла его мне, что Хлоя связана романтическими отношениями с ним, и никогда не задумывалась о том, чтобы рассказать мне об этом, никогда не принимала во внимание мои чувства. Но что-то мешало мне высказать свои мысли, словно высказавшись, я верну былую боль, которую чувствовал в тот день, когда узнал об их отношениях. Поэтому вместо того, чтобы высказать свое несогласие, я решил послушать то, что хотела сказать тетя Бетти.
— Что ж, вот что я скажу тебе: она занималась эскортом не для себя, не потому, что хотела этого. Совсем наоборот. Это был самый самоотверженный поступок, который она только могла сделать, чтобы помочь мне и Тому, — последнюю часть она проговорила шепотом, слезы стекали по ее лицу.
Я уставился на нее в полном молчании, неспособный понять то, что она только что сказала.
— Эскорт? Что? Вы только что сказали, что она занималась эскортом? — наконец, удалось выдавить мне из себя. В моей голове кружилось миллион мыслей, но, честно сказать, я не мог ухватиться ни за одну, чтобы на ней сосредоточиться. Я, должно быть, неправильно понял то, что она только что сказала.
— Ты не знал? — она удивленно посмотрела на меня. — О, мой… Я...
Я покачал головой.
— Нет. Она не говорила мне. Она просто сказала, что ей нужны были деньги... — я сделал паузу, чувствуя, как чувство вины накрыло меня. — Но тогда я не стал ее слушать, — я чувствовал, как в горле рос ком. — Почему она не попросила у меня хотя бы помощи? Я мог дать ей деньги. Почему она должна была опуститься до чего-то подобного, как продажа собственного тела? — затем в голове пронеслась другая мысль. — Мой отец на самом деле был клиентом? — недоверчиво спросил я, неспособный поверить, что любое из моих предположений даже отдаленно не было верным.
Тетя Бетти отвела взгляд.
— Ты действительно должен поговорить об этом с ней. Я чувствую, что сказала уже слишком много, — она сделала паузу. — Но отвечая на один из твоих вопросов, я скажу, что на тот момент ей нужно было много денег, больше, чем, возможно, ты смог бы ей дать.
— Но все равно, это не весомая причина заниматься эскортом! — я слышал, что мой голос повысился, в то время как смесь гнева, растерянности и вины поглотила меня. — Почему она хотя бы не обратилась за помощью?
Она вздохнула.
— Ты знаешь Хлою большую часть своей жизни. Ты знаешь, что она очень гордая и не хочет обращаться за помощью. Прежде чем она начала жить у нас, она училась о себе заботиться и решать проблемы самостоятельно. Я не думаю, что этот инстинкт когда-либо покидал ее, даже когда она переехала к нам, и мы должны были ей помогать. Она всегда хотела быть независимой, быть в состоянии решить свои проблемы самостоятельно. Даже живя со мной и Томом, она всегда сопротивлялась нашей помощи и не хотела зависеть от нас. Я думаю, что один из ее самых больших страхов заключается в том, чтобы обременить кого-нибудь, — тетя сделала глубокий вдох. — Я думаю, из-за того, каким образом мать покинула ее, она всегда боялась, что станет для нас обузой и усложнит нашу жизнь, а она не хотела жить с чувством вины, если в результате с нами произойдет что-то плохое.