Воспоминания так поглотили меня, что стук в дверь заставил вздрогнуть от неожиданности. Быстро подскочив из кресла, я подбежала к столику и зажгла свечу, а потом поднесла край бумаги к пламени и положила загоревшийся листок в серебряное блюдце. Лишь когда от послания остался пепел, я прошла к двери и отворила служанке, которая пришла помочь мне приготовиться ко сну. Расчесав мои волосы и заплетя их в толстую косу, девушка помогла мне надеть ночную рубашку. Когда я уже собралась лечь в постель, служанка подошла к креслу, чтобы забрать с него вещи, и увидела забытый конверт.
— Мисс Виолетта, здесь у вас бумага какая-то.
— Положи на мой стол, к той стопке, что касается предстоящего бала.
— Хорошо, мисс. На конверт похоже. Мне в таких из дома давным-давно письма присылали.
— Это одно традиционное заведение, у них такой стиль — используют только устаревшие вещи.
— Вот ведь диковинно придумали! — С этими словами служанка отнесла конверт на стол, а я, облегченно вздохнув, повернулась на бок, обняла покрепче подушку и очень скоро уснула.
Последняя неделя перед балом выдалась невероятно насыщенной. На занятиях царило необычайное оживление. Если парни еще старались вести себя более сдержанно, то девушки оказались просто не в состоянии сосредоточиться на скучных и монотонных лекциях, а вместо этого постоянно шушукались.
Только на теории боевой магии всегда был идеальный порядок, так как куратор держал нас всех в ежовых рукавицах. Он хорошо и доступно объяснял темы, но если замечал, что кто-то отвлекается на посторонние вещи, немедленно призывал к порядку. О методах, которые использовал наделенный буйной фантазией старик, можно судить хотя бы по тому лиловому дождику, который он устроил лично для меня. Наши университетские шутники (а были в среде учащихся-аристократов и такие) частенько сокрушались, что им очень далеко до Амира.
Однажды на одной из пар, когда мы старательно скребли в своих записных книжках пишущими палочками, пытаясь не упустить ни слова из речи куратора, он внезапно замолчал. Подняв головы, все посмотрели сперва на стоящего на преподавательском возвышении Амира, а затем, проследив за его взглядом, на пару студентов, которые замерли в весьма странных позах и с очень комическим выражением на лицах.
Как я позже поняла, бедолаги пытались передразнивать манеру старика вести занятие, а он их самым настоящим образом заморозил прямо на середине процесса, отчего те застыли, подобно истуканам, и, будучи в состоянии все видеть и слышать, пошевелиться просто не могли. В конце занятия Амир заявил, что студенты останутся в таком виде до конца учебного дня, и велел нескольким парням из группы переносить горе-шутников на следующие занятия, дабы они не прогуляли ненароком положенные учебные часы.