Входит Альфа.
Альфа. Зенобия, вы одна? Что вы здесь делаете? Тут холодно, темно, и до полуночи осталось полчаса.
Зен. Милорд, могу задать вам тот же вопрос.
Альфа. У меня есть причина прийти сюда одному в неурочный час. Как уныло свистит ветер, Зенобия!
Зен. И какова же причина, Альфа?
Альфа. Перенеситесь мысленно на двадцать один год назад, графиня. Вспомните такую же ночь, как сегодня. Вспомните, что обещали тому, кто мертв и погребен и ныне, вероятно, стал прахом.
Зен. Ах, вы пришли, чтобы разрешить загадку! Знайте же, с самого утра я думаю о том обещании, но не помню, что обещала!
Альфа. Так слушайте. Проглядывая сегодня бумаги, забытые в запертом секретере, я обнаружил записку: «Сентября 30-го дня, лета Господня 1834-го, вечер в Элрингтон-Хаусе. Зенобия, Перси и я обсуждали смерть и ее последствия. Мы (я и Зенобия) пообещали, что, если Нортенгерленд умрет раньше нас, мы посетим его склеп и откроем крышку гроба, в котором он пролежал двадцать лет, подверженный тлену». Что скажете, графиня?
Зен. Тайна раскрыта, она навеки сковала льдом мое сердце. Ныне я охотно отвела бы взор от столь отвратительного зрелища – я сказала, отвратительного? Да, так и есть, но в то же время возвышенного, не так ли, Альфа?
Альфа. Зенобия, мне ведомы ваши мысли – вы трепещете и страшитесь. То деяние, что нам предстоит, и впрямь рождает ужас, но не пугайтесь, я буду рядом. Мы исполним то, что обещали.
Зен. Так тому и быть, ибо ныне мало что способно смутить мой дух. Я снова увижу Перси, но никогда более уст моих не озарит улыбка.
Альфа. Решено! Вы императрица среди женщин, Зенобия. Природа ошиблась, поместив душу мужчины в женское обличье. Вот вам моя рука – и за мной!
(Уходят.)
Здесь драматический фрагмент обрывается, и повествование продолжается в форме лирической поэмы.
Алтарь, часовню, неф пройди
[66],
Его гробница впереди:
Его гробница! О! едва
Я эти вымолвил слова!
Нет, не для Перси пышный свод,
Парадных лестниц разворот;
Ряды колонн он променял
На этот сумрачный подвал,
Чертог, сиявший в свете дня,
На темный склеп, где нет огня.
Под сводами твоих палат
Ни шаг, ни голос не звучат.
Забытые, они пусты,
Безгласны и мертвы, как ты.
Но дальше; вот и тесный вход.
Здесь прах покоится во сне.
Вокруг полуночных теней
Кружится хоровод.
Но, леди, что вас так страшит?
Я слышу сердца частый стук,
Я вижу, самый легкий звук
Вам душу леденит.
Зачем же так дрожите вы?
Навеки мертвые мертвы.
С тех пор как заглянул сюда
Живой, событий череда
Прошла, прошли года.
Помедлим здесь; глухая тишь,
Туман холодный разве лишь
Сгустится, и о камни плит