– Разумеется. Пойдемте.
Спиной чуя любопытные взгляды, мы направились прочь.
– Взять вам такси? – отрывисто предложил Мердок.
– Можем пройтись пешком до перекрестка. Здесь недалеко.
Мердок только дернул уголком плотно сжатых губ.
– Итак, о чем вы желали со мной поговорить, Стравински?
Пожалуй, не стоит сейчас спрашивать, что он сумел разузнать. Поэтому я задала вопрос, который подспудно мучил меня с самого утра:
– Я не могу понять одного. Почему Чандлер так легко поверил, что я к этому всему как-то причастна?
– Вы полагаете, он в это поверил? – вопросом на вопрос ответил Мердок. – Вы ведь не первый день работаете, Стравински. Должны уже постигнуть, как работает система.
– Значит, – медленно проговорила я, – он вынужден? Но зачем?
– По всей видимости, – пожал плечами следователь, – дело либо политическое, либо связано с вашей семьей.
От всех этих тайн и недомолвок у меня начинала болеть голова. Я прикусила губу и искоса глянула на невозмутимое лицо Мердока. Забавно, они с Ярым внешне довольно похожи: оба высокие, темноволосые, примерно одного телосложения. Со спины не мудрено и перепутать. Вот только под ледяной броней Ярого полыхает жаркий огонь, а Мердок весь словно вытесан из цельного куска льда.
Я усмехнулась и потерла висок. С гормонами не поспоришь. Весна, привлекательные мужчины… А надо думать о работе!
Мердок, кстати, наверняка знает куда больше, чем говорит. Только со мной делиться не желает. Надо поговорить с бабулей, и чем скорее, тем лучше!
С этой мыслью я попрощалась с Мердоком и отправилась домой.
Розочка священнодействовала на кухне. Жаль только, что результатом ее деятельности было не что-нибудь вкусненькое, а вонючее мерзкое варево.
Дис нигде не было видно. Ничего удивительного: она всякий раз дуется на Розочку за осквернение кухни. А та упрямо не желает работать в кабинете.
Сестра на мгновение подняла голову и снова склонилась над плитой, что-то помешивая в кастрюльке.
– А где бабуля? – с порога спросила я.
Хотя, признаюсь, мечтала я о только о горячей ванне.
– Уехала, – коротко откликнулась Роза и сдула упавшую на глаза темную прядь. – До второго.
– Куда? – расстроилась я.
Значит, бабули не будет целую неделю! А о том, с чего она вдруг сорвалась с места, мы, как обычно, прочитаем в газетах. Бабуля терпеть не может обсуждать свою работу в домашнем кругу. И любой разговор на эту тему сводит к дифирамбам своим «мальчикам».
– Вроде в Комарово, – рассеянно ответила сестра и уткнулась в свои записи, давая понять, что ей не до меня.
Придется завтра бабуле позвонить. Или не стоит обсуждать такие вещи по блюдцу?