Не успела я войти в квартиру, и снять верхнюю одежду, как в коридоре появилась Серафима Павловна и радостно провозгласила:
— А у нас гости! Пошли, буду тебя знакомить, и почаёвничаем втроём!
Не зная, кого там мог принести чёрт, я быстро помыла руки и вошла на кухню.
— Катенька, знакомься, это Лилечка! — старушка указала на девушку лет двадцати пяти. — Лиля, а это моя жиличка и помощница Катенька!
— Здравствуйте, — я кивнула, рассматривая девушку.
— Приятно познакомиться, — тихо ответила она, и моментально отвела взгляд, а потом посмотрела на бабульку и ещё тише сказала: — Серафима Павловна, вы простите, мне уже пора. Не хочу волновать маму с папой.
— Вот так всегда, — бабулька скорбно вздохнула. — Думала, что мы тут втроём посидим, посплетничаем по-девичьи, а ты уже убегаешь. Ладно уж, горемычная, беги, и родителям своим поклон передай и братцу.
— До свидания, — пробубнила девушка, скользнув по мне взглядом, и вышла в коридор, а бабулька за ней.
Не понимая, почему девушка сбежала, я пожала плечами и принялась рыскать по кастрюлям на плите, выискивая вкуснятину, которую приготовила моя гостеприимная хозяйка.
Сегодня на ужин была запечённая форель, картофельное пюре и салат из овощей, и у меня от запахов моментально потекли слюнки.
— Куда руками?! А ну иди переодеваться, а я пока стол накрою! — Серафима Павловна вернулась в кухню в тот момент как раз, когда я собралась украсть кусочек рыбки, чтобы перебить аппетит.
— Эх, вот так вся жизнь и пройдёт впроголодь, — проворчала я и побежала быстро переодеваться.
Когда я вернулась, стол был уже накрыт, и мы сели ужинать.
— А что это за девушка? — спросила я, наслаждаясь нежным вкусом рыбы.
— Ох, Лилечка, родная сестра институтского однокурсника Ростика, — бабулька тяжело вздохнула. — Лет с четырнадцати девчонка уже сохнет по моему охламону. Ростик сильно дружил с её родным братом, ну и конечно часто бывал у них в гостях. Девочка его там приметила, влюбилась… Иногда приходя к нам, брат брал её с собой, вот мы и познакомились. А когда-то перед выпускным в институте, Ростик устроил здесь сабантуй для друзей, и как я поняла, начал зажимать какую-то профурсетку в комнате. Лиличка выбежала на кухню и, расплакавшись, призналась мне, что любит его. Я-то конечно сначала обрадовалась, потому что она девочка хорошая. Добрая, скромная, хозяйственная, из интеллигентной семьи, умненькая, в бывшей библиотеке Ленина, кстати, сейчас работает, а туда абы кого не берут… И никого кроме Ростика до сих пор не любит, а он стервец, даже не смотри на неё, как на девушку. Сеструхой постоянно величает, спрашивает про ухажёров, обещает им уши надрать… Дурак в общем! Я уже и так, и этак пыталась их свести, а он всё шутки шутит, а ведь в глазах у неё всё написано! Вспомнив девушку в очках, с блеклыми каштановыми волосами, собранными в хвостик, без грамма косметики, в мешковатой юбке и бесформенном свитере, я фыркнула: