Когда такси подвозило меня к дому Эммы и Джона, темнота накрыла Толтинг, но теплый морской воздух приветливо овевал меня. Входная дверь открылась еще до того, как я успела выйти из машины, и Джон выбежал на улицу, чтобы взять мои сумки.
Когда я посмотрела ему в глаза, то увидела, что они были безжизненными. Я притянула его к себе, и мы стояли так несколько мгновений, пока такси не оставило нас одних в безмолвной темноте.
– Не беспокойся обо мне, – сказал он наконец, оттаскивая мои сумки. – Она в постели, но вряд ли спит.
– Я пойду наверх и увижусь с ней. – Я медлила. – Я не знаю, что говорить.
Он потер подбородок.
– Я тоже.
Я поднималась по лестнице, пока Джон нес мои сумки в холл. Я чувствовала его взгляд, пока поднималась. Понимала, что он чувствует себя беспомощным. Я мягко постучала в дверь, но никто не ответил, поэтому я заглянула и увидела Эмму, лежащую на кровати и смотрящую в потолок. Впервые со дня нашего знакомства она казалась мне маленькой.
– Можно? – спросила я.
Я нерешительно присела на край кровати. Эмма избегала моего взгляда.
– Я приехала, как только узнала, – сказала я наконец. – Мне так жаль, Эм.
Она вздохнула.
– Ты не обязана была приезжать.
– Мне больно, что ты так говоришь. – Я скинула ботинки и легла рядом с ней так, что мы оказались лицом к лицу. – Я бы хотела быть здесь с тобой. Я скучала по тебе. Ты мой лучший друг. Я ненавижу себя за то, что ушла от тебя так. Я была дрянным другом после всего, что ты для меня сделала.
– Тебе нужно было во многом разобраться.
– Я все равно должна была быть с тобой.
Она помотала головой.
– Все в порядке.
Я убрала волосы с ее лица и посмотрела в ее блестящие глаза.
– Как ты?
– Я знаю, это глупо, но я чувствую себя виноватой.
– С какой стати тебе чувствовать себя виноватой?
– Потому что я, наверное, сделала что-то не так. Я облажалась в материнстве еще до того, как стала мамой, – сказала она, смахивая слезы.
– Что сказал доктор?
– Только то, что иногда так происходит на сроке до трех месяцев и это не значит, что я сделала что-то не так. Я все еще могу иметь ребенка, но откуда ему знать? Это должна быть моя вина.
– Иди сюда. – Я притянула ее к себе и обвила руками. – Я знаю, что сейчас люди говорят тебе всякие слова и они кажутся тебе обоснованными и имеющими смысл, но если ты не веришь, если ты не принимаешь их в своем сердце, они никак не смогут изменить твоего состояния. Я хочу сказать, что это не твоя вина, что ты не облажалась, что, к сожалению, это обычное дело и однажды ты будешь чудесной мамой, но я прекрасно понимаю, как ты себя чувствуешь.