Я никогда не думала, что плач так же заразителен, как зевание, но вид Глории заставил меня лить слезы. Как будто за последние два года я нашла короткий путь к своим слезным каналам. Я никогда не относила себя к плаксам, но я ужасаюсь при мысли о том, сколько слез я выплакала после того, как потеряла Лукаса.
– Ничего. Но я хочу, чтобы ты знала, что не кольцо на пальце делает вас моей семьей. Я люблю тебя и Грэхема, вы всегда будете со мной, а я с вами, – с трудом произнесла я. – Я не хочу потерять вас.
– И мы не хотим потерять тебя. Я знаю, Лукас был бы разочарован, увидев нас ссорящимися… – Она пыталась успокоиться, чтобы продолжить. – Если бы мы больше говорили об этом, тебе было бы легче рассказать нам о Роберте. Я должна была поддержать тебя. Последнее, чего я хочу, – это оттолкнуть тебя.
Я помотала головой.
– Это не твоя вина. Я должна была быть честной с вами, но я переживала о том, что вы подумаете, и побоялась испортить наши отношения. Я не хотела отталкивать тебя. А потом я узнала, кто он на самом деле… – Мои слова прервались всхлипом. – Как я могу надеяться, что ты простишь меня?
Теперь была ее очередь сжимать мою руку.
– Мне не за что тебя прощать. Ты снова открыла свое сердце, я знаю, что тебе это было нужно. Я никогда не встречала Роберта, но мне ясно, что у него были чувства к тебе и он стал лгать тебе о его связи с… нами. Это не твоя вина.
– Мне так неловко из-за всего этого. Меня злит то, что он врал. Я не хочу иметь отношений с человеком, который… с его братом, но он вдохновил меня начать рисовать, и я не могу отрицать, что он делал меня счастливой. Я уже давно не чувствовала себя так. Он говорил, что любит меня, и… я… мне кажется, я не могу забыть его.
Какое-то время Глория молчала, и я испугалась, что была слишком честна с ней насчет своих чувств к Роберту.
– Никто не смеет говорить тебе, что делать, – сказала она наконец. – Он совершил много ошибок, и только ты можешь решить, простить ли его. Я думаю, у всех нас много вопросов к нему. Но мы не ограничены во времени. Если он действительно тебя любит, он подождет. И я буду рядом, если тебе будет нужна моя помощь.
– Ты всегда нужна мне.
Уходя вечером к Эмме, я ответила на телефонный звонок от Хэзер, которая деловым тоном назначила мне встречу, чтобы посмотреть на картину сердца «в живую».
– Я считаю, нельзя передать весь вид через камеру. У нее есть название?
Я пока что не могла уловить отношение Хэзер к картине. Посмотрев вниз на заживающую татуировку, я сообщила название, которое выбрала для картины: «Без зимы не было бы весны».