Хэзер помолчала.
– Идеально, – сказала она, прежде чем положить трубку.
Эмма сидела в патио, когда я пришла, солнце заливало маленький сад, предрекая приближение жаркого июля. Я взяла два стакана ледяной колы и подсела к ней.
– Слишком рано для алкоголя, да? – спросила она, принимая стакан.
– Сегодня я работаю на баре.
– Я не хочу слишком долго бездельничать. Просто я только и делаю, что думаю об этом. Мне бы хотелось думать о чем-то еще.
– Должно пройти какое-то время.
Она посмотрела на меня.
– Поговори со мной о чем-нибудь еще. Расскажи о пленэре.
Я рассказала ей о своих четырех неделях, потом – об электронном письме, которое прислал мне Роберт, и закончила своим недавним разговором с Глорией.
Она вздохнула.
– Я бы хотела, чтобы Роберт просто был честным с самого начала, но в то же время я не могу винить его за то, что он влюбился в тебя и слишком боялся открыться.
– Я понимаю, почему он сделал это, но значит ли это, что я могу простить его?
– И он не видел брата с того момента, как это случилось?
– Он сказал, что брат отправился в реабилитационный центр, а потом исчез. Я знаю, что Роберт не был за рулем той ночью, но он признает, что не помог брату или не удержал отца от сокрытия преступления. Знаешь, мне кажется, я перестала его уважать. Я думаю, он поступил как трус.
Эмма кивнула.
– Так и есть. И, кажется, он это понимает и пытается все изменить. Не могу поверить, как счастливы мы были несколько недель назад, а теперь…
– Ты снова будешь счастлива, – сказала я уверенно.
Она отвела взгляд и посмотрела вдаль.
– Сейчас кажется, что это будет очень не скоро.
Перед обедом я встала, собираясь уйти, чтобы успеть поесть перед сменой. Джон вошел, когда я была у двери.
– Как она? – спросил он тихо, чтобы Эмма не слышала нас.
– Грустная в основном.
– Она не хочет обсуждать это со мной. Мне не удается достучаться до нее. Это ужасно – видеть ее такой разбитой и быть неспособным помочь.
– Я не уверена, что кто-то из нас может помочь, просто нужно время. Она знает, что мы здесь, с ней, – сказала я, касаясь его плеча. – Как ты?
– Ей должно быть сложнее, я знаю. Но до сих пор тяжело думать о том, как взволнованы мы были, а потом – ничего, понимаешь? Недавно она сказала, что не хочет снова пытаться. Я не знаю, она это всерьез или нет.
– Очень трудно думать о будущем, когда настолько больно, как ей сейчас, – сказала я, вспоминая, как сложно мне было представить себя с кем-то кроме Лукаса. – У вас все будет хорошо, я это знаю.
– Спасибо, Роуз. – Он натянуто улыбнулся и поцеловал меня в щеку.
Я не знаю более сильной пары, чем они. Они справятся с трудными временами вместе, я уверена. Я вспомнила о рисунке, где я изобразила их на пляже, и поняла, что это будет моей следующей картиной. После всего, что они сделали для меня, мне хочется помочь им. Надеюсь, это напомнит им, как сильны они вместе. Мне не верится, что им пришлось пройти через это. Надеюсь, лучшие времена не за горами. Мы все испытали достаточно боли, ее нам хватит на всю оставшуюся жизнь.