– Почему?
– Это невежливо! Твои друзья… они расстроятся…
– Наоборот, они прекрасно поймут ситуацию. Они считают, что мы влюблены друг в друга. В прошлом они приложили немало усилий, чтобы промыть мне мозги по поводу радостей супружеской жизни… Они будут в восторге, когда я скажу, что мы решили сбежать, чтобы провести время наедине, потому что не можем оторваться друг от друга. Уже слышу романтичный аккомпанемент скрипок.
Конечно, подумала Алексис с цинизмом, которого никогда за собой не замечала. Они не ожидают, что мы просто притворяемся и что цель нашего побега – просто секс.
– Значит, мы поедем в Нью-Йорк, – медленно сказала она, – проведем там неделю… К этому времени наша… ситуация… должна разрешиться, напряжение – рассеяться. Мы вернемся в Италию довольной парой в платонических отношениях и проведем вместе наш годичный срок, а потом удовлетворенно разойдемся. – Она заставила себя широко улыбнуться. – Конечно, ты прав. Насладиться друг другом несколько дней, избавиться от этого неуместного влечения, а после этого мы сможем смотреть друг другу в глаза без глупой неловкости.
Именно это Тео и предполагал, но то, что Алексис прямо изложила все ему в лицо, неожиданно нервировало.
– Хватит разговоров, – требовательно сказал он, уходя от неловкости, и коснулся ее подбородка, заставляя склонить голову. Алексис выгнулась, и Тео поцеловал ее в шею, ниже и ниже, до груди. А потом приподнялся и посмотрел в ее залитое румянцем лицо. – Теперь я преподам тебе урок о том, как командовать в постели.
Она приняла вызов.
Алексис касалась его так же, как раньше Тео касался ее. Она села верхом ему на бедра и медленно, тщательно покрывала ласками его тело, двигаясь вниз, но обводя каждый сантиметр кожи и рельефа мышц внимательными ладонями.
Она поражалась тому, как быстро испарилась ее застенчивость. Что-то в том, как Тео на нее смотрел – с томной, жаркой страстью – избавляло ее от всех ограничений, наполняло уверенностью в себе, которой она за собой никогда не замечала.
Когда она взяла его в рот и услышала гортанный стон, ее охватило головокружительное ощущение власти.
Временами она задумывалась о своей девственности. Ей никогда это не мешало, но преследовала смутная тревога, что когда наступит время, она будет так нервничать, что не получит никакого удовольствия. Словно она всю жизнь готовилась к сексу, а в первую ночь не сможет сделать то, ради чего все это затевалось. Единственным утешением для нее было то, что мужчина, которого она полюбит, будет добрым, внимательным и терпеливым и поможет ей преодолеть напряжение.