– Бэлл мне вполне подойдет, – ответила Новелла. – И вы правы, ей не нужно застаиваться, пока мама болеет.
– Я видел, утром доктор заходил, миледи.
– Да, Чарльз, но нам придется вызывать специалиста по грудным болезням.
– Его светлости не понравится, что пойдут новые расходы, – предупредил старый конюх с мрачным выражением лица.
– Я об этом позабочусь, Чарльз. И обо всех остальных необходимых расходах.
Новелла терпеливо дождалась, пока Бэлл вывели из стойла и впрягли в коляску. Вспомнив Искорку и Шотландца, двух прекрасных жеребцов, которые раньше возили фамильные кареты Краунли, она вздохнула.
«Нужно еще поговорить с сэром Эдвардом, – подумала она, вспомнив его красивый профиль и очаровательную улыбку. – Сначала встречусь с мистером Лонгриджем, а потом съезжу к нему».
По какой-то необъяснимой причине Новелле захотелось, чтобы это произошло как можно скорее.
Вскоре она выехала на дорогу. В последний раз коляской пользовались довольно давно, она запылилась и нуждалась в ремонте. Новелла подумала, что появляться в деревне на таком неказистом транспортном средстве нехорошо, но выбора у нее не было. Отчим, как всегда, забрал единственный приличный экипаж в Лондон, так что, хочешь не хочешь, пришлось довольствоваться коляской.
Выехав на главную улицу, она почувствовала на себе взгляды сельчан. Некоторые приветливо махали, узнав ее, а кое-кто отводил взгляд.
«Ну и ладно, – подумала она, останавливая Бэлл у почтового отделения. – С удовольствием поболтаю с миссис Крукшенк, она всегда знает самые последние новости».
Почтовое отделение помимо своего прямого предназначения служило бакалейным магазином. Здесь всегда пахло чаем и коричневой оберточной бумагой. В детстве Новелла любила сюда приходить, но не бывала здесь уже года два с половиной.
– Миледи! Что привело вас в деревню? Я и не знала, что вы вернулись в Холл.
Высокая, худая как щепка, миссис Крукшенк обладала неожиданно открытым и приветливым лицом. Ее седые волосы стального оттенка были зачесаны назад и завязаны в тугой узел. Поверх синего хлопкового платья она накинула голубую шаль. В свои шестьдесят она оставалась очень подвижной и жизнерадостной.
– Рада видеть вас снова.
– Как ваша дорогая матушка? Мы нечасто ее встречаем с тех пор, как она вышла замуж… за него.
Новелла не показала, что заметила едва скрываемое отвращение в голосе начальницы почтового отделения, но ей было приятно осознавать, что она не одинока в своей нелюбви к лорду Бактону.
– К сожалению, ей немного нездоровится. Сегодня утром нам пришлось вызывать доктора Джоунса.