Девушка подошла к дивану и села рядом с отцом. Он обнял ее одной рукой, и она прижалась к его плечу.
– Храбрая девочка, – прошептал он так, чтобы услышала только она.
– Я не могу, папа, – ответила Лавина. – Не могу выйти за принца. Но и нет надежды, что этот человек поможет. Нам лучше уйти и придумать что-нибудь другое.
Они встали, и граф произнес с достоинством:
– Простите за беспокойство, сэр. Мы не станем больше отнимать у вас время. Я должен найти другой выход. Не знаю, что это будет, но я не допущу, чтобы моя дочь отправилась в Кадратц и стала женой этого чудовища.
Маркиз быстро повернулся.
– Что вы сказали? – тихо произнес он.
– Я сказал, что не допущу…
– Вы упомянули Кадратц?
– Да. Ее хотят выдать за Станислава, принца Кадратца. Об этом человеке я слышал много нехорошего.
Маркиз кивнул.
– И все это правда. О нем идет дурная слава.
– Значит, вы понимаете, почему я так решительно настроен защитить дочь.
– Прекрасно понимаю, – согласился маркиз. – Вы совершенно правы.
Он направился из дальнего конца комнаты к ним, остановился, немного не доходя, и произнес напряженным голосом:
– Вы ставите меня в очень неудобное положение. Я не люблю лгать или притворяться.
– Вы уже дали это понять, – ледяным тоном сказала Лавина. – И мне очень жаль, что нам пришлось вам навязываться. Мы уже уходим.
– Сядьте. – Резкий голос маркиз заставил их вернуться на диван. – Позвольте мне договорить. Как я сказал, я против притворства, но еще больше против того, чтобы беспомощную молодую женщину использовали в чужой игре и отправляли за границу против ее воли. – Немного помолчав, он продолжил: – Я готов пойти на подобный обман, если это единственный выход.
– Но… – пролепетала Лавина, думая, что ослышалась. – Вы ведь только что сказали, что не станете помогать нам.
– Не важно, что я сказал тогда. Слушайте, что я говорю сейчас. Я готов выполнить вашу просьбу.
Какое-то время потрясенные граф и Лавина молчали. Потом граф произнес странным голосом:
– Если только вы не шутите, я благодарю вас от всего сердца.
Лавине на глаза набежали слезы. Когда она заговорила, две слезинки скатились по ее щекам.
– Спасибо… Спасибо! – пробормотала она. – Мне было так страшно… Вы – сама доброта, и я вам очень благодарна. Так благодарна!
– Довольно, – отрубил маркиз. – Мне не нужна ваша благодарность. И я не сама доброта. Я никогда не делаю того, что неудобно для меня, скоро вы в этом убедитесь. И прошу вас, не утомляйте меня своими слезами. Терпеть не могу слезливых и причитающих женщин.
– Я не плачу и не причитаю. – Лавина вспыхнула. – Я просто пытаюсь быть вежливой и хочу выразить благодарность…