Сайерз пожал плечами:
– Лучше спросите, где ее нет? Думаю, строит железную дорогу. Знаете, мы прорвали блокаду. Шесть дней спустя после вашего ранения. Оба фронта соединились, и одиннадцать тысяч женщин немедленно начали строить дорогу. Татьяна помогает им с этой стороны…
– Но она не сразу начала, – перебила Инна. – Почти все время сидела с вами, майор.
– Да, зато теперь, когда вам стало лучше, она немедленно упорхнула туда, – улыбнулся доктор. – Эту дорогу называют дорогой победы. Слишком опрометчиво, на мой взгляд, если учесть состояние людей, которых приносят сюда.
– Не могли бы вы позвать эту сестру, когда она вернется?
Александр хотел объяснить, но чувствовал себя полностью разбитым. Он и был разбит.
– Куда меня ранило?
– В спину. Вся правая сторона изувечена. Хорошо, что осколок сначала прошел через мертвеца, которым вы прикрывались. Мы сделали все, чтобы спасти вам почку. Не хотелось бы, чтобы вы били немцев только с одной почкой, майор.
– Спасибо, доктор. И что теперь?
Александр пытался определить, что болит больше, но не мог.
– С моей спиной что-то неважно.
– Это верно, майор. У вас ожог третьей степени вокруг всей раны. Поэтому мы и держали вас на животе так долго. Только-только начали переворачивать на спину.
Сайерз похлопал его по плечу.
– А голова как? Вы здорово врезались в тягач. Но обещаю, скоро будете как новенький, когда рана и ожог подживут и мы снимем вас с морфия. Может, еще через месяц выйдете отсюда.
Доктор поколебался, изучая Александра, который не хотел, чтобы его изучали.
– Поговорим в другой раз, хорошо?
– Обязательно, – пробормотал Александр.
Доктор мгновенно просветлел.
– Рад сообщить, что вы награждены орденом.
– Хорошо, что не посмертно.
– Как только встанете, уверен, получите новое повышение, по крайней мере мне так сказали. Кстати, какой-то интендант все время о вас спрашивает. Черненко, кажется.
– Пожалуйста, приведите мне сестру, – еще раз попросил Александр, закрывая глаза.
3
Прошла целая ночь, прежде чем он снова увидел ее. Александр проснулся… и вот она – сидит у его кровати. Они долго смотрели друг на друга.
– Шура, пожалуйста, только не злись на меня.
– О господи, – выдавил он, – ты просто неумолима.
– Неумолимо замужем, – кивнула Татьяна.
– Нет, просто неумолима. И упряма как осел.
– Неумолимо и беспощадно влюблена, – прошептала она, наклоняясь к нему. – Ты нуждался во мне. Я пришла.
– Здесь ты мне не нужна. Сколько раз говорить? Я хотел, чтобы тебе ничто не грозило.
– А кто защитит тебя? Позаботится, чтобы тебе ничто не грозило?
Она взяла его руку, улыбнулась, удостоверилась, что ни докторов, ни сестер нет поблизости, поцеловала его пальцы и прижала к лицу.