– Что происходит, майор? Чем провинился бедняга рядовой? За что вы его изуродовали?
Александр пожал плечами:
– Мерились силами, и я не рассчитал.
– И он проиграл. А нос? Вы и носами мерились?
– Доктор Сайерз, послушайте меня и забудьте вы на секунду о Дмитрии, – начал Александр, собрав в кулак остатки воли. Та сила, которая наполняла его когда-то, утекла по каплям… Перешла к маленькой девушке с веснушками. – Доктор, когда мы впервые говорили о…
– Я понял.
– Вы спросили, чем можете помочь, помните? И я ответил, что вы ничем мне не обязаны. – Он снова помедлил, стараясь держать себя в руках. – Оказалось, я ошибался. И сейчас отчаянно нуждаюсь в вашей помощи.
– Майор Белов, – улыбнулся доктор, – я и без того делаю все, что могу. Ваша сестра из палаты для умирающих обладает поистине огромной силой убеждения.
Моя сестра из палаты для умирающих…
Александр как-то сжался внутри. Но все же продолжал:
– Нет, слушайте внимательно. Я хочу, чтобы вы сделали для меня одну-единственную вещь.
– Все, что в моих силах.
– Увезите мою жену из Советского Союза, – прерывающимся голосом пробормотал Александр.
– Я так и намеревался.
– Нет, доктор. Я имею в виду сейчас. Возьмите ее, возьмите… – Он никак не мог выговорить ненавистное имя. – Возьмите Черненко, эту сволочь со сломанной рукой, и бегите.
– О чем это вы?
– Доктор, у нас очень мало времени. В любую минуту вас потребуют к раненому, и я не успею докончить.
– Вы едете с нами.
– Нет.
– Майор, о чем вы тут толкуете, черт возьми? – запальчиво выкрикнул доктор по-английски.
– Ш-ш-ш, – шикнул Александр. – Самый крайний срок – завтра.
– А что будет с вами?
– Забудьте обо мне, – твердо велел Александр. – Доктор Сайерз, Таня нуждается в вашей помощи. Она беременна – вы об этом не знали?
Доктор ошеломленно покачал головой.
– Так вот, она беременна. И ей предстоит слишком много вынести. Помогите ей избавиться от страха… Только вы сможете защитить ее. Пожалуйста, вытащите ее отсюда и берегите, как можете.
Александр отвернулся. Его глаза наполнились…
Камой, и ее телом в мыльной пене.
Наполнились…
Ее руками, обнимающими его за шею, теплым дыханием в его ухе, шепчущим: картофельные оладьи, Шура, или яйца?
Наполнились…
Ею, выходящей в ноябре из госпиталя на Греческой. Маленькой, одинокой в широком пальто, глядящей в землю… она даже не может поднять голову, проходя мимо него на Пятую Советскую. Одна, в своей Пятой Советской жизни…
– Спасите мою жену, – прошептал Александр.
– Я больше ничего не понимаю! – взволнованно пробормотал доктор.
Александр грустно качнул головой:
– Видите вон тех людей в штатском, мимо которых вы проходили по пути сюда? Это сотрудники НКВД. Помните, я рассказывал вам, что такое НКВД? И о том, что случилось с моими родителями и со мной?