Вот так и вышло, что я училась, чему хотела, стараясь в то же время стать такой, какой желал видеть меня отец, – мягкой, женственной, любящей дочкой. Я и правда очень старалась. И я всей душой любила отца.
Но я не была мягкой и женственной.
И знала, что никогда такой не стану.
Я так много значила для отца, что, хотя я была всего лишь царевной, он отдал мне покои, в которых когда-то жила сама царица Мелхола. В мое тринадцатое лето он преподнес мне этот необычайно щедрый подарок весьма затейливым способом – отец любил загадки и головоломки. Он вызвал меня в большой внутренний двор Женского дворца и вручил мне клубок нитей.
– Иди за этой нитью и владей тем, что найдешь в конце.
Грубая и толстая нить походила скорее на веревочку, а клубочек оказался лишь началом. Принявшись сматывать его, я увидела, что алая нить вьется по земле и ведет прочь со двора. Отец улыбнулся мне, и мое сердце забилось быстрее – я поняла, что меня ожидает особенный подарок. Я рада, что не забыла поблагодарить отца, прежде чем, сматывая нить в клубок, отправилась туда, куда она вела.
Почти до самого обеда я петляла за нитью, пока она не закончилась. Тот, кто придумал для меня этот путь, вложил в него много труда. Дорога вилась между колоннами и по коридорам, вокруг фонтанов и вниз по лестницам; я миновала множество комнат. Игра захватила всех. Меня провожали взглядами улыбающиеся женщины, восторженные ребятишки ступали след в след за мной. Я, кажется, обошла каждую пядь женских покоев, прежде чем алая нить закончилась и я остановилась перед воротами, выходившими в женский внутренний двор.
Инкрустации – пластины из слоновой кости – выделялись на фоне гладких створок черного дерева. Кончик нити был привязан к позолоченной задвижке. У ворот меня ожидал отец.
За время моих поисков клубок стал огромным и тяжелым. Я опустила его к ногам отца, сказав:
– Я пришла.
Отец посмотрел на клубок, затем на меня.
– Теперь я понимаю, почему ты так долго добиралась до своего подарка. Ведь ты могла просто побежать вдоль нити, не задерживаясь, чтобы смотать ее.
– Но ведь клубок – это тоже подарок мне, правда?
Отец рассмеялся, обнял меня и поцеловал в лоб:
– Бережливая моя дочурка! Умница! Теперь я вдвойне рад, что преподношу тебе этот подарок. Больше никто не достоин его.
Отец повернулся и распахнул ворота.
– То, что лежит за этими створками, принадлежало когда-то царице Мелхоле. Теперь оно твое.
Я широко раскрыла глаза. Царица Мелхола, первая жена великого царя Давида, была главной среди всех его женщин. Он заплатил за нее собственной кровью и сохранил для себя силой своего оружия. Моего отца на самом деле вырастила и воспитала царица Мелхола, а не его родная мать. Ни о ком из женщин, кроме моей матери, отец не говорил так, как о царице Мелхоле. А теперь он отдал мне ее покои. Я пыталась подобрать слова, чтобы изящно выразить свою благодарность, но, охваченная восторгом, смогла сказать только: