Мученики науки (Тиссандье) - страница 66

Наконецъ въ 1684–1685 годахъ Ньютонъ окончилъ свои «Начала»[55], въ которыхъ изложилъ законы всемірнаго тяготѣнія. Этой силой, таинственно связывающей элементы вселенной, знаменитый ученый, такъ удачно прозванный повѣреннымъ тайнъ природы, съумѣлъ объяснить всѣ главнѣйшія явленія, происходящія въ міровомъ пространствѣ. Вѣрный принятому рѣшенію, Ньютонъ не хотѣлъ обнародовать своего сочиненія, по друзья его и въ особенности Галлей (Halley) такъ настаивали на этомъ, что принудили его къ уступкѣ. Книга была издана въ 1687 году и вызвала вмѣстѣ съ восторгомъ много возраженій, огорчившихъ Ньютона. Лейбницъ и Гюйгенсъ съ презрѣніемъ отвергли теорію тяготѣнія и первый изъ этихъ ученыхъ сдѣлался даже ярымъ противникомъ новыхъ идей.

Ньютонъ принялся снова за работу и открытія; но полемика до такой степени разстроила его, что черезъ нѣсколько лѣтъ, какъ видно изъ его переписки, имъ овладѣла печаль и болѣзненное настроеніе духа, доходившія до умопомѣшательства. Впродолженіи нѣсколькихъ лѣтъ (около 1692 г.), великій геній былъ близокъ къ сумасшествію. Многія изъ достовѣрныхъ его писемъ, относящихся къ этой эпохѣ, обнаруживаютъ въ немъ настоящее безуміе. Къ счастію, безуміе это было временное, и мало-по-малу разсудокъ вернулся къ неутомимому изслѣдователю. Но онъ не сдѣлалъ уже послѣ этого ни одного открытія, а ограничился только изданіемъ своихъ работъ, накопившихся за долгіе годы его ученой дѣятельности.

Старость Ньютона протекла счастливо; удивленіе его современниковъ было не меньше, чѣмъ восторгъ потомковъ. Исаакъ Ньютонъ умеръ 84 лѣтъ. Хотя, по роду житейскихъ страданій, нельзя причислить его къ жертвамъ науки, мы привели ихъ, однако, какъ примѣръ невзгодъ, которыя роковымъ образомъ преслѣдуютъ всѣхъ великихъ представителей мысли. Впрочемъ, мы пережили уже эпоху Галлилея и съ этихъ поръ наука о небѣ, основанная на великихъ открытіяхъ міровыхъ законовъ, не нуждается болѣе въ мученикахъ.

Глава пятая

Книгопечатаніе

Изобрѣтеніе книгопечатанія стоитъ на рубежѣ древняго и новаго міра; оно открываетъ новые горизонты генію человѣка.

Амбруазъ Фирменъ Дидо.

«

Книгопечатаніе, сказалъ Ламартинъ, сближаетъ и приводитъ въ непосредственное и постоянное общеніе мысль единичнаго человѣка со всѣми идеями незримаго міра — прошедшаго, настоящаго и будущаго. Говорятъ, что паръ и желѣзныя дороги уничтожили разстоянія; можно сказать, что книгопечатаніе уничтожило время. Благодаря ему, мы всѣ — современники. Я бесѣдую съ Гомеромъ и Цицерономъ; Гомеры и Цицероны будущаго, въ свою очередь, будутъ бесѣдовать съ нами. Такъ что трудно рѣшить, составляетъ-ли книгопечатаніе только грубо-вещественную машину, или оно есть въ то-же время воплощеніе духа, возвѣщенное человѣчеству Гутенбергомъ; потому что, если для него необходимы бумага, чернила, шрифтъ, цифры и буквы, воспринимаемые нашими внѣшними чувствами, то, съ другой стороны, въ немъ принимаютъ участіе мысль, нравственное чувство, вѣра, — другими словами, часть человѣческой души».