Впереди стояли горы. Каменные развалы спускались до крутого уступа, обрывавшегося прямо в воду. Кое-где нависали карнизы. Над скалами кружились птицы. В поисках переправы геологи прошли вверх по течению, но характер реки не изменился, и трудно было ожидать, что где-то она станет уже.
— Переправляться будем здесь, — Брукс показал вниз. — За прижимом начинаются пороги, поэтому как можно быстрее надо пересечь главную струю и плыть вдоль противоположного берега.
Иван посчитал, что для переправы им потребуется четыре плота. За полдня заготовили сухостой и плавник, застрявший в завалах, а к вечеру плоты были готовы. Погрузив вьюки, сели передохнуть.
— Мужики, смотрите, чтобы олени не запутались и плоты не обгоняли, — сказал оленевод. — Если начнут тонуть, режь веревку. Олени сами доплывут.
— Да не должно бы ничего случиться, всё будет нормально, — бросил окурок в воду Андрушкин.
— Должно не должно, главное не зевай…
Река подхватила плот и понесла вниз. Иван с Серкиным и оба Николаевых гребли стоя, расположившись с обеих сторон. Рулевым стоял коллектор Иванов. Замелькали отвесные скалы и стоявшие на берегу деревья. Иван обернулся назад. Из тёмной воды виднелись оленьи головы с ветвистыми рогами. Вскоре последних стало сносить в сторону, все животные сбились в кучу. Их связывала общая веревка, ставшая для них и спасительным кругом, с помощью которой они были связаны с плотом, плывущим к берегу, и балластом, тянувшим ко дну.
Тяжёлый плот направили к широкому распадку, видневшемуся на противоположной стороне. Там можно было причалить к берегу и по нему подняться на водораздел. Когда шли вдоль подтопленной косы, рулевой помогал длинным шестом, а как только вышли на середину, шест оказался не нужен. В какой-то момент Иванов резко опустил его в воду и, не достав дна, чуть не свалился за борт. Пока гребцы пришли в себя, потеряли дорогое время — плот развернуло поперёк реки. Связку оленей течением прибило к брёвнам, последние, обогнув их, плыли теперь впереди. Животные мешали грести, плот стал крутиться, всё больше закручивая связку.
— Гребите в одну сторону, — сказал Иван. — Резче. Раз, два, взяли! Ещё, ещё…
Прибавили в скорости, но плот не выровнялся. Быстрое течение несло его вместе с запутавшимися оленями вниз. Положение стало критическим — они потеряли управление.
— Иннокентий, стой! — срываясь на крик, матюгнулся Иван. — Суши весла, тебе говорят… Гребём только мы с Серкиным. Семен, забери у них весла, — прохрипел он Иванову.
От каждого взмаха вёсел олени откидывали головы назад, снова и снова натыкаясь на плот. Случилось то, чего боялся Иннокентий: животные запутались в верёвке и даже сцепились рогами. Бросив весло, оленевод лёг на мокрые брёвна и, дотянувшись до связки, перерезал веревку. Почувствовав свободу, два оленя поплыли к берегу. Но проблему он не решил. Связка по-прежнему плыла кучей, мешая друг другу и не давая грести. Плот крутился вместе со сцепившимися оленями и несся вниз по течению, с каждой секундой приближаясь к порогу.