– Натерпелся сегодня страху, Комбат? – шутейно спросил Сергей. – Теперь и в гальюн будешь бегать с автоматом.
– Кончай скалить зубы. Трусы по таким командировкам не ездят, дома сидят. – Некрытов недовольно завертел головой по сторонам. – Командир я тебе или хрен собачий?
– Командир, – успокоил его Ратников, переходя на серьезный тон. – Не стал я ничего говорить при бойцах, Николай Николаевич, по поводу сегодняшнего инцидента. Опрометчиво ты поступил вместе с комиссаром, даже безграмотно. Услышал бы высказывания ребят в ваш адрес – уши бы завяли. Надо прекращать шастанья по поселку, беда может случиться, как выражается мой Калачов. Отдай приказ: с территории заставы без нужды – ни ногой. Хороший урок сегодня преподали нам нохчи, в следующий раз может и не пофартить.
Некрытов безоговорочно согласился с предложением Ратникова.
– Новиков такую работу среди личного состава уже проводит, из ошибок нужно извлекать уроки. Пойду попробую дозвониться жене в Новосибирск, – сообщил командир, скрываясь за входной дверью штаба.
На пятом посту, куда по пути заглянул Ратников, было спокойно. Одно за другим в станционных домах гасли окна. Потрескивали в буржуйке обломки досок, бросая неяркие трепещущие блики на лица Калачова и Софина. На печке разогревалась вскрытая банка рисовой каши с мясом.
– Перекусишь с нами, Седой? – поинтересовался Софин.
Сергей отказался:
– Пойду в вагон, там и поужинаю. Смотрите тут в оба, в поселке «духов» полно. Скорее всего, очередная группа прибыла на отдых, на радостях нажрутся ханки и начнут чудить.
– Будь спокоен, Иваныч, – заверил его Калачов, ломая на куски хлебную горбушку.
– Ну, бывайте.
Проверив светомаскировку, Сергей поднялся в вагон. Почти все спали, лишь в одном из купе слышался тихий разговор, да кто-то негромко перебирал струны гитары.
В радийном отделении Ратников положил автомат на полку, скинул бушлат и заглянул к бодрствующим. Бессонницей маялись Жуков, Бача и Портос. Гитарный гриф обнимала короткопалая рука Бубнова.
– Почему не отдыхаете? Вам через два часа заступать на смену, – спросил Сергей.
– Не впервой нам, выдюжим. Сна совсем нет, – за всех ответил Бубнов.
Со своей шконки Ратников прихватил банку минтая в масле, обязательную ночную луковицу и направился в радийное, где пошумливал закипающий чайник. Его остановил Жуков.
– Иваныч, сгущенкой не угостишь?
– Иди в радийное, – отмахнулся от него взводный.
– Не понял. В какое еще родильное? – всерьез обиделся Жуков, чем развеселил Сергея.
– Дундук, не в родильное, а в радийное купе, там на третьей полке найдешь сгущенку. Гусельников выделил на ночь пару банок.