«Только бы не проникающее в живот», – молил он Всевышнего.
Подсвечивая себе фонарем, он осторожно откинул полу куртки, успевшую задубеть от крови, завернул кверху край спортивной кофты и облегченно выдохнул – ранение оказалось скользящим. Пуля чиркнула бок по касательной и, словно острым ножом, рассекла кожу. Из раны продолжала потихоньку сочиться кровь, но сама рана была не тяжелой. Еще одна пуля – наверное, Оксану хранил ангел – насквозь прошила бедро, не повредив кости. Могло быть гораздо хуже.
За все время, пока Ратников с Громилой при свете фонарика делали перевязку, Оксана молча смотрела на Сергея. В глазах ее читался тот же вопрос, на который не находил ответа и сам Ратников: что дальше?
Закончив бинтовать, Сергей отослал Громилу к расстрелянной машине.
– Жди меня через пять минут, от машины ни на шаг, – приказал он. – Не отвечать даже на оклики Комбата, словно тебя там нет. Уяснил?
Громила растворился в ночи.
Сергей прикурил сигарету, тщательно скрывая ее в кулаке.
После перевязки Оксана почувствовала себя немного лучше, возможно, сказалось присутствие Сергея. Появилась надежда, что она будет жить, если сразу не пристрелили под горячую руку. Чего миндальничать, чеченцы тоже так поступают с ранеными русскими, наслушалась всякого. То, что в происшедшем нет никакой ее вины, никого волновать не станет – война все спишет.
– Что будем делать, Ксана? Может, в больницу? – спросил Ратников, скорее для очистки совести, заранее зная, что на такое она не согласится, и оказался прав.
– А оттуда – в тюрьму, Сережа?
– Но как, как ты здесь оказалась? – в отчаянии спросил Сергей. – Ты ведь уезжала в Краснодар.
– Долго рассказывать. Три года назад вышла замуж за чеченца. Сегодня ехали с похорон. Ва… ваши убили его под Грозным.
Парой жадных затяжек Сергей прикончил сигарету и с силой вдавил окурок в податливую весеннюю землю.
– Пашка где?
– У мамы, в Краснодаре. С ним все нормально.
– Слава богу, хоть ума хватило ребенка не тащить в эту мясорубку.
Оксана подавленно молчала. Она понимала, что все нити, связующие ее раньше с Сергеем, безжалостно порваны, и сейчас перед ней сидит совершенно чужой человек, который, скорее всего, за истекшие пять лет обзавелся новой семьей и детьми. Спросить об этом она не решилась.
– В Малиновской есть где укрыться? – прерывая затянувшуюся паузу, спросил Ратников бывшую жену.
– У них в каждом селе есть свои люди, – неопределенно ответила Оксана.
– Я скоро вернусь, придумаю что-нибудь, – пообещал он.
Дальше оставаться здесь, не вызвав подозрений, было невозможно. Комбат наверняка уже беспокоится. Еще, чего доброго, группу пошлет для розыска бесследно исчезнувших подчиненных.