Ольга бросила взгляд на часы. Ей было уже пора уходить. Больше опаздывать ей нельзя.
— Извините, тетушка Жаклин, — сказала она, — но мне уже пора идти. Я должна быть в общежитии к определенному часу.
— Да, да, я понимаю. Коммунисты любят вводить всякие ограничения.
Ольга встала и слегка поклонилась.
— Спасибо вам за все, — сказала она.
Жаклин проводила ее до двери.
— Если сможешь вырваться, заглядывай ко мне еще, — неожиданно просто, по-родственному сказала она. — Я бы с удовольствием расспросила тебя о жизни в России… И все-таки я угощу тебя своим вином. Я ведь ставлю вино по старинному рецепту Тибо!
— Спасибо, спасибо… — кивала Ольга, настороженно оглядываясь по сторонам, как затравленный зверь. После ареста Мишеля ей казалось, что за ней наблюдают из-за каждого угла. — До свидания…
Когда она вышла на Елисейские поля, то облегченно вздохнула. Если бы она знала, какой ужасный сюрприз ждал ее по возвращении в общежитие…
Они уже выпили чай и собирались ложиться спать, как вдруг Натали сказала:
— Кстати, у меня есть к тебе деловое предложение.
— Какое еще предложение? — недоверчиво спросила Ольга.
Натали выдержала паузу. Она сидела перед настольным зеркалом и лосьоном снимала с лица косметику. При этом она пристально разглядывала себя, поднимала брови и мяла губы.
— Я все знаю, — как бы невзначай бросила она и продолжала свое занятие.
— Что — все? — тихо переспросила Ольга, чувствуя, как у нее холодеют руки.
— Я за тобой следила. Ты же знаешь, меня попросили за тобой присматривать. Вот я и насмотрелась… — Натали отложила ватку с лосьоном и принялась расчесывать медно-рыжие волосы.
— Чего же ты насмотрелась? — решила уточнить Ольга.
— Не беспокойся: я знаю все. И про французика, и про «брюлики», и про порнушку, и про полицию…
— Ты что, рылась в моих вещах? — процедила сквозь зубы Ольга.
— Да, — просто ответила Натали. — Рылась, ну и что?
Ольга поняла, что с этой рыжей воровкой бесполезно говорить об этике и нравственности.
— Сука ты, вот что… — тихо сказала она и собралась идти в ванную.
— Нет уж, ты постой, — остановила ее Натали, — мы еще не закончили… Кстати, за суку ты мне тоже заплатишь. Чаевые. Поняла?
Ольга застыла с полотенцем в руках.
— Что ты хочешь этим сказать?
— А то, что сказала! — грубо, как базарная торговка, выкрикнула Натали. — Если ты не хочешь, чтобы обо всем этом узнала Елена, а потом и кое-кто еще, тебе придется выложить кругленькую сумму.
Ольга смотрела на нее расширенными глазами.
— Ты это серьезно, Наталья?
— Серьезнее не бывает. Откуда у тебя «брюлики»? Или ты уже их сдала?