«Мишель Клемент — Высшая политехническая школа и Патрик Жилль — университет!» — объявил голос откуда-то сверху, и Мишель пружинистой походкой вышел на площадку. Зал взорвался криками. За Мишеля болели не только свои из Политехнической школы. Некоторые представители университета «изменяли» с ним своей родной команде. Разумеется, большинство изменников составляли девушки. Мишель нравился им. По общему мнению в студенческих кругах, Мишель был, что называется, душка. Он всегда острил, всегда все успевал, всегда прекрасно выглядел и, конечно же, отлично играл в теннис.
С Патриком они играли давно, с первого курса. Когда-то он был непревзойденным мастером, но последнее время Мишель все чаще выигрывал у него на тренировках. Сейчас, на отборочных матчах, от исхода их игры зависел расклад в турнирной таблице. И пусть борьба шла не за первое, а за третье место — накал страстей в зале от этого не уменьшался. Мишель и Патрик вне теннисного корта были приятелями, но стоило им встать по разные стороны сетки, как они превращались в хладнокровных и беспощадных противников.
Подача была со стороны Патрика. Он весь подобрался, сдвинул со лба белую кепку с длинным козырьком. Мишель уже поджидал мяч в левом углу. Он хорошо изучил его тактику. В удары он вкладывал всю силу, ему казалось, что внутри у него таится столько энергии, что ее не израсходовать и за несколько дней. Тин — тон! Тин — тон! — ритмично стучал мяч о резиновое покрытие. Пока не запутался в сетке со стороны Патрика. Зал слился в едином вопле.
Мишель выигрывал. И чем дальше он отрывался, тем сильнее гудел зал. Многие девицы визжали во всю глотку: «Мишель! Мишель! Давай-давай, Мишель!»
Патрик выглядел совершенно бесстрастным. Во время перерыва Мари обмахивала его полотенцем, вытирала пот с открытого лба. Вокруг Мишеля суетилась Клер и еще несколько девиц. Они делали все молча, не задавая лишних вопросов. Сами заядлые теннисистки, они знали, что самое важное — это внутренний настрой. И неосторожным словом можно этот настрой сбить. Но Мишель уже почти не сомневался в победе. Оставалось выиграть еще один сет. «Жаль, что меня не видит Олья, — тяжело дыша после игры, думал он. — Жаль, что я тоже ее не вижу…» Он уже успел отправить ей письмо. В нем он рассказывал, что его благополучно выпустили из-под стражи под залог, который внесла за него мама. Она даже не ругала его, только смеялась. Писал, что страшно скучает, что ездил в Булонский лес и посетил там их «эрогенную зону», что не знает, как ему без нее жить, и что с нетерпением ждет ее письма. Он и не предполагал, что разлука будет настолько ужасной. Спрашивал, когда Ольга смогла бы к нему приехать. Ответ ему так до сих пор и не пришел. Вчера ночью он написал ей еще одно письмо, но не успел отправить…