«Что будет с вратарем сборной?», «Ошибка Шумахера» – такими и подобными были газетные заголовки. Во время игры в Мюнхене несколько тупоголовых распевали: «Финал проигран из-за Шумахера».
Что я мог поделать? Мне казалось, что лишь смерть способна спасти от депрессии, принести желанное умиротворение.
Никогда больше не требовать от себя невозможного, никогда не позволять собственному честолюбию подстегивать себя.
Жизнь может быть адом. Означает ли это, что смерть несет покой и тихое пристанище?
«Прекрати, – сердилась жена, когда я размышлял об этих вещах вслух. – Не своди с ума себя и нас впридачу!» Как могла, она старалась избавить меня от моих страхов, от бремени, которое накладывает успех. Слава богу, что она была рядом. Мои дети, моя семья. Без них я попадал бы гораздо чаще в лапы серых волков депрессии. Ну и конечно мой тренер вратарей в клубе.
«Вперед, Тони, – заводил меня Рольф Герингс. – У тебя просто дурь в голове. Фланговые удары никогда же не были для тебя проблемой. Будь агрессивнее. Финал в Мексике? Забудь! Баттистон? И его забудь!»
В течение августа и сентября 1986 года уверенность не возвращалась ко мне.
«Сейчас ты опоздал с выходом, Тони. Давай еще раз! Браво! Еще шаг влево! Отбивать кулаком!» – командует Рольф. И продолжает: – Бег всегда надежнее, чем полет. Попытайся перехватывать мяч. Лучше всего действовать кулаками. Только кулаками». Тренер обращался со мною как с выздоравливающим. Собственно говоря, я и был таковым.
В один из понедельников октября спустя месяцы после того напрасного козлиного прыжка на «Ацтеке» я вдруг почувствовал, что, наконец, пришел в себя. Появилось желание вновь взять в руки мяч.
«Отлично, ты покидаешь резерв, – порадовался Герингс и с торжеством в голосе добавил, – ты – снова прежний Тони». Мексиканский синдром был преодолен и извлечен. Мяч вновь стал добычей, а я – тигром. Дела пошли на лад, я вновь ощутил радость жизни.
Роль капитана и его взаимодействие с тренером:
Могу представить себе, что капитан сборной выполняет более важные функции, чем тренер. Конечно, для этого нужен иной расклад внутри команды. В ней должен появиться генеральный менеджер, такой, как Франц Беккенбауэр, а тренером может стать не столько известная личность, но хороший знаток футбола. К капитану переходит часть задач, которые решал тренер. Таким образом, был бы восстановлен старый, традиционный порядок внутри команды: дисциплина, неукоснительное следование намеченной тактике на футбольном поле… За успех готов поручиться.
Тренер отвечал бы в дальнейшем за физическую форму, технику, выполнение командой тренировочного плана. А все, что касается психологической подготовки игроков, поощрений и наказаний, все, затрагивающее личное, должны поделить с собой капитан и тренер. Высшей инстанцией для принятия всех решений оставался бы генеральный менеджер. Инстанцией неоспоримой, ибо он выдерживает дистанцию и видит перспективу.