А затем — Эсфориэля.
— Здравствуй, брат, — мягко произнёс тот.
И Фрайн, враз помрачнев, шагнул вперёд: между нами и эльфийскими принцами, точно стараясь заслонить их собой.
— Здравствуй, брат, — тихим эхом повторил Фрайндин. — Так ты всё-таки сделал свой выбор. Перешёл на сторону зла, целиком и полностью.
— Не зла. Народа, который когда-то был нашими братьями.
— А я так надеялся, что даже после предательства ты сохранил себя. Свою душу, своё сердце. — Лицо Фрайндина обратилось обречённой фарфоровой маской. — Как ты мог? Как мог помогать… им — захватить в плен тех, кого мы называли своими детьми?
Он очень походил на Эсфориэля: лишь синева глаз была темнее, без намёка на сиреневый отлив. А ещё он казался младше, едва ли не ровесником Дэнимона. Может, из-за волос, остриженных до плеч? Или просто каждый эльф перестаёт стариться в разном возрасте? Понять бы, как устроено это их бессмертие…
Я внимательно наблюдала за его мимикой. Слушала его слова. Анализировала его интонации.
Я пыталась найти в его реакции хотя бы намёк на фальшь — и не находила.
Что ж, если это лицедейство, браво. И первую проверку, которую в своё время провалил Артэйз, Фрайндин однозначно прошёл.
Нет, это ещё ничего не значит. Да, в детективах у преступников частенько сдавали нервы как от неожиданной встречи с жертвами, так и от блефа в духе «мы всё знаем»… но если Фрайндин тот, о ком мы думаем, он очень умён. И вполне мог моментально сообразить, что в одиночку Дэн и Фаник не преодолели бы магическую защиту дома, куда им не давали доступа. В таком случае эльфу наверняка пришло бы на ум наличие невидимых свидетелей, которые обрекут на провал попытку довершить дело наёмников. А ведь меч так соблазнительно лежал рядом: если верить Эсфориэлю, его брат ненавидел ходить с охраной, зато всегда готов был защитить себя сам.
Однако реакция Фрайндина была безупречно доброжелательной и естественной. Неужели можно не только так быстро соображать, но и столь гениально играть?..
— Дядя, мы больше не в плену, — негромко произнёс Дэнимон. — Мы вольны уйти в любой момент.
Фрайн даже не сразу оглянулся. Видимо, какое-то время просто не мог поверить своим острым ушам.
А когда оглянулся, даже ничего не спросил.
— Ты ведь заметил, что на нас нет ошейников, — продолжил принц. — А то, почему исхудал Фаник… это сделали не дроу. Дроу спасли его.
Фаник кивнул в знак подтверждения, но Фрайндин и тут промолчал. Лишь опять повернулся к нам.
— И какими чарами вы задурили им головы? — холодно осведомился он.
— Это Фин, ослеплённый жаждой мести, дурил им головы, — сказал Эсфориэль. — Им и нам. Убеждая всех, включая себя самого, что дроу — наши враги. Но Фаника похитили трое людей, и их наняли не тёмные.