Принц (Райз) - страница 53

Как раз тогда, когда Кингсли думал, что контролирует мяч, Стернс выбивал его из-под ног и завладевал им снова. Кинг никогда не играл с кем-то настолько агрессивным прежде, агрессивным и спокойным. Ужасающая комбинация. Ужасающая, но и одинаково волнующая. Он никогда еще не был так близко к Стернсу. Он мог слышать его дыхание, громкое, но размеренное. Он мог чувствовать аромат его кожи с запахом зимы и легким оттенком тепла. В разгар такой ожесточенной борьбы за мяч у Кинга не было ни одной резонной причины заметить, что у Стернса были необычайно темные ресницы для того, кто имеет настолько светлые волосы. Но он заметил. Он заметил все.

Они приблизились к двум деревьям, которые определили, как ворота. Кингсли выбросил вперед ногу, вернул мяч, и одним изящным ударом послал тот к деревьям. Теперь его не остановить. Он начал улыбаться. Но Стернс вошел в раж. Благодаря преимуществу в длине ног он опередил высокую, изогнутую траекторию полета мяча, и, вытянув руки, поймал его, прежде чем тот успел пройти между стволами.

Собравшаяся толпа взорвалась смехом и восторженными возгласами. Кингсли мог только ошарашенно пялиться на Стернса, который, безмятежно улыбаясь, держал мяч одной рукой.

- Нельзя быть вратарем и защитником одновременно. - Кингсли свирепо посмотрел на него.

- Почему нет? Ты не устанавливал каких-либо правил. Ты просто обозначил ворота и сказал мне помешать тебе забить гол. Сказано-сделано.

- Это нечестно.

- Тогда мы сделаем это снова.

Стернс подбросил мяч и отбил его лодыжкой, а затем коленом. Правая нога. Правая нога. Правая лодыжка. Правая нога.

Кингсли молча смотрел. Стернс не просто хорошо управлялся с футбольным мячом, он был так же хорош в этом, как и сам Кингсли.

- Нет, - сказал он. - Я не хочу больше играть.

- Потому что ты проиграл? - спросил Стернс, подбросив ногой мяч в воздух и поймав его одной рукой.

Каждое движение, которое он делал, казалось, предназначено для того, чтобы ослепить своей абсолютной непринужденностью. Кинг мог творить волшебство на футбольном поле, но он должен был пахать как проклятый за каждое очко. Стернс же едва вспотел.

- Потому что нет смысла. Ты будешь играть, как тебе нравится и выигрывать независимо от того, что я делаю.

- Возможно. Но если ты установишь правила, я буду им следовать.

Кингсли покачал головой, выхватил мяч в воздухе и направился к общежитию.

- Новое правило - найди кого-нибудь другого на роль проигравшего.

Кингсли покинул поле, все взгляды были устремлены на него, пока он уходил. Но ему было плевать на них. Его заботило только то, что Стернс наблюдал за ним. Кингсли даже не знал, откуда взялась эта вспышка гнева. Стернс был прав, Кинг не устанавливал никаких правил. Но все равно, Стернс приводил его в бешенство. Он был идеальным. Кингсли никогда не встречал никого умнее, красивее, талантливее... он казался нереальным, как ангел или какое-то мифическое существо. Кингсли ненавидел Стернса за это, за его красоту, его совершенство, желая и жаждая его в то же время. Злость на поле была не совсем злостью, понял Кингсли, когда добрался до комнаты общежития и рухнул на кровать. Это было разочарование.