Глаза ее матери расширились, когда она опустилась на кушетку. Тогда она глубоко вздохнула, и на мгновение Кларк понадеялась, что она попытается объяснить, что у нее есть слова, чтобы оправдаться. Но затем она прошептала фразу, которую так боялась услышать Кларк.
— Прости.
Ее отец взял руку жены, глядя на Кларк.
— Мне жаль, что ты увидела это. — сказал он спокойно. — Я знаю, что это…шокирует. Но они не чувствуют боли. Мы уверенны в этом.
— Как вы могли? — вопрос вылетел из ее уст прежде, чем она осознала это. Но она не могла спросить что-то другое. — Вы делаете эксперименты на людях. На детях. — высказывание вслух заставило ее живот сжаться. Желчь поднялась вверх по ее горлу.
Ее мать закрыла глаза.
— У нас не было выбора. — сказала она мягко. — Мы провели годы, пытаясь проверить уровни радиации другими способами…ты знаешь это. Когда мы отчитались перед вице-канцлером, не было никакого способа собрать неопровержимое доказательство без человеческих исследований, мы думали, что он понял, что это был тупик. Но тогда он настоял чтобы мы… — ее голос оборвался. Кларк знала, что она хотела сказать. — У нас не было выбора. — отчаянно повторила она.
— Выбор есть всегда. — сказала Кларк, дрожа. — Вы могли сказать нет. Я позволила бы им убить меня вместо того, чтобы согласилась бы на это.
— Но он не угрожал убить нас. — голос ее отца был раздражающе тих.
— Тогда для чего, черт возьми, вы делаете это? — голос Кларк сорвался на крик.
— Он сказал, что убьет тебя.
Пение птиц затихло, но музыка до сих пор слышалась даже в тишине.
— Вау. — сказал мягко Уэллс. — Это было удивительно. — его лицо все еще было обращено к деревьям, но он протянул свою руку к ее, желая взять за руку девушку, которая раньше любила его.
Чары были рассеяны. Кларк напряглась и без слов вернулась к лечению.
В палатке было темно, и Кларк чудом не упала. Она напомнила себе заменить бандаж на ноге одного мальчика, зафиксировать неаккуратные стежки, которые она наложила девочке с глубокой раной на бедре. Она наконец-то нашла контейнер с реальными бандажами и хирургической нитью, но там было не больше, чем в домашней аптечке.
Талия лежала на одной из раскладушек. Она все еще спала, и новейший бандаж, казалось, держался. Кларк уже трижды обработала ее глубокую рану на боку с тех пор, как нашла девушку после катастрофы.
Память о сшивании раны заставляла живот Кларк сжаться, и она надеялась, что ее подруга помнила еще меньше. Талия потеряла сознание от боли. Кларк встала на колени и зачесала назад прядь влажных волос со лба подруги.