Просидев у костра до полуночи, Ворон поднялся и, понуро опустив голову, побрел в палатку.
Судя по ровному дыханию, Марина спала.
Стараясь не шуметь, парень опустился рядом и обнял девушку. По тому, как напряглось ее тело и затихло дыхание, понял, что она все-таки проснулась. Однако, хоть и не прильнула к нему как обычно, не стала и отстраняться. Спустя несколько минут, дыхание ее снова стало ровным и тело расслабилось.
Ворон осторожно приложил ладонь к голове девушки. Он и раньше делился с ней своей жизненной силой, особенно если чувствовал ее усталость или недомогание, но полностью никогда не открывался. Марина, как все, встреченные им в этих землях люди, являлась энергетическим вампиром, не способным контролировать потоки втекающей энергии. Помня о том, как неосторожно открылся Герле, оборотень больше никогда не допускал такого опрометчивого шага.
Почему сейчас он решил открыть доступ к собственной энергии Марине, Ворон понять не мог. Возможно, им двигало чувство нечаянной вины перед девушкой. Но никакого оттока он не ощутил. Наоборот, будто бы почувствовал встречное, мягкое и нежное прикосновение.
Сладко простонав во сне, девушка наконец-то прижалась к нему и теперь умиротворенно дышала в его грудь.
Не убирая руки от ее головы, оборотень продолжал вслушиваться в непривычные и неожиданно приятные ощущения. Ранее ему, конечно же, приходилось не только делиться жизненными силами, но и получать их от соплеменников. Получать, чувствуя приток энергии, всегда было приятно — кому же не понравится чувствовать, как восстанавливаются силы и заживляются полученные в бою или на охоте за лесным зверем раны? Но сейчас было нечто другое. Не было ни притока, ни оттока. Было некое единение, переплетение жизненных потоков. И самое непонятное было в том, что оборотень ощущал два жизненных потока, исходящих от избранницы. Второй, даже не поток, а тоненький ручеек, настолько слабый, что юноша вряд ли смог бы его почувствовать, не решившись полностью открыться.
Осознав происходящее, Ворон невольно отдернул руку и чуть было не отстранился от девушки, но та так сладко вздохнула во сне, что он не решился ее тревожить.
Юноша так и не сомкнул глаз до рассвета, размышляя, как в теле одной девушки может вмещаться две жизненных силы? Пусть даже одна и очень слабая, почти не заметная…
Поднявшийся от реки туман, прокрался меж деревьев и покрыл поляну невесомым одеялом, создав поистине сказочную атмосферу. Однако выбравшийся из палатки Ворон не проникся окружающей романтикой, лишь отметил принесенную туманом сырость и взялся за разведение костра.