Моралев(выдержав нарочитую паузу). Эх, где наша не пропадала. Пусть хоть скидку сделают за чистосердечное раскаяние... Да, с Бахом был случайно знаком. Подвёз как-то в дождь, разговорились, он пожаловался, что брака у них много, порой ради чести цеха приходится даже выкидывать на свалку. Раз все равно выбрасывают, я решил использовать. Расчетов между нами никаких по было, ну, иногда выпивали по дружбе. Дальше. Кладовщика Гришу попросил сообщать, когда привозят такой металлолом. Раза три-четыре было. Грише давал по червонцу — он ведь помогал при погрузке, все справедливо. А на складе приемщик действительно иногда пропускал машины без очереди. Дело житейское, сунешь трояк — сэкономишь час... Вот все мои преступления, кажется, ничего не забыл.
Скопин. Нет. Отбарабанили как по нотам. Дирижер у вас с Гришей неплохой, постарался, чтобы спелись... Видно, знает толк в музыке... И вы полагаете, Моралев, что годы, проведенные в следственном управлении, ничему меня не научили? Что я не умею разглядеть, где правда, а где отрепетированный сговор? Не могу отличить организованное хищение от цепи мелких взаимных услуг? Поверить в ваши невинные россказни трудно, сами понимаете.
Моралев. А понимать иногда вредно. Есть побасенка: две мышки упали в кувшин с молоком; умная сразу поняла, — не выскочить. Сложила лапки — и на дно. А глупая все барахталась, барахталась и сбила комочек масла... Масло всплыло, мышка на него взобралась и выпрыгнула.
Скопин. Будете барахтаться до конца?
Моралёв. Лучше барахтаться.
Скопин(разглядывая Моралева с любопытством и некоторым сочувствием). Я считал, это лет до трех помогает: зажмурил глаза, и не страшно... Так и жили? Не позавидуешь. Дорого обойдутся эти жмурки. И, к сожалению, не только вам... Вот уговорили мать продать корову, чтобы оправдать перед нами свой ЗИМ.
Моралев. Никто ее не уговаривал!
Скопин. Да откройте хоть один глаз! Представьте: утром матери принесут повестку — к вечеру вся деревня будет судачить. Приедет мать сюда, сядет напротив. И что? Воображаете, я спрошу, она ответит, как научили, и дело с концом? Есть, Моралев, вопросы боковые, и с подходом и с подвохом. Стану допытываться — сами вынуждаете. Выдержит мать? Даже если ей напомнить, что соседям говорила и что они ей? Сильно сомневаюсь. Пошире глаза, Моралев, пошире. Вызову новую хозяйку коровы, расскажет она на очной ставке, как ваша мать, продавая Буренку, обнимала ее и плакала! Хорошая была, видно, корова?
Моралев. По три ведра молока доили...
Скопин. Жалко... Так вот — следствие не молоко, Моралев. Если улики бесспорны, сколько ни барахтайся — масла не собьешь. Ни один дирижер не поможет.