Удивляться тому пришлось недолго. Ровно столько времени, сколько потребовалось, чтобы заменить обойму в автомате. На это время защиту убрали. А сразу пятеро лучников успели выстрелить по обнаружившему себя супостату.
Лишь одна из выпущенных стрел не причинила калединскому боевику серьезного вреда, попав ему в грудь — в бронежилет. Еще одна воткнулась в частокол на самом краю развороченного проема. Зато три оставшихся угодили соответственно в глаз автоматчику, в ногу и шею, бронежилетом не защищенные.
Так Виктор Каледин лишился одного из своих бойцов. Однако звуки стрельбы, показавшиеся в утренней тишине оглушительным грохотом, успели пробудить и захватчиков с Виктором Захаровичем во главе, и даже мирных жителей. В некоторых из домов заплакали дети. А взрослые думали с тревожным раздражением: «Неужели опять?!»
Один за другим, боевики в доме поселкового головы поднимались со спальных мест и хватались за оружие. Прихватил пистолет и сам Каледин. Как и Заноза — даром, что испуганный начавшейся заварушкой.
А тем временем бойцы имперского отряда преодолевали проем в частоколе. Двигаясь между стенами домов и заборами, воины рассредоточивались, озираясь. Некоторые уже держали наготове мечи, готовые в следующее мгновение вступить в бой. С таким же, как они мечником или иным бойцом… но вооруженным непременно холодным оружием.
Ошибочные ожидания и замедлили продвижение имперцев. Как и незнание, где искать противника. И стоит ли вовсе их искать. Пока один из воинов догадался расспросить дородную бабу, высунувшуюся из ворот, пока его товарищи подошли к дому головы достаточно близко — Каледин и его люди были уже в полной боевой готовности.
Забора вокруг занятого ими дома не было. Считалось, видимо, что высшему должностному лицу поселка нечего скрывать от народа. И незачем скрываться. Кто бы из поселян ни пришел с бедой или заботой — всегда добро пожаловать. Хорошо, хоть двери запирались. Но в любом случае эта особенность несколько затрудняла оборону дома. Хотя и не сказать, чтобы уж так принципиально.
Зато имелся рядом с домом головы пятачок открытой местности, неплохо простреливаемый. Чем люди Каледина не могли не воспользоваться.
Первый же десяток имперских вояк, показавшихся на этом пятачке, часовой отправил на тот свет, еще стоя на крыльце. А уже затем, закинув автомат на плечо, юркнул за дверь.
В следующую группу имперцев, едва они высунулись из-за ближайшего дома, полетела граната. Брошенная одним из боевиков из окна второго этажа. Взрыв не только разметал в клочья воинов, но и обрушил одну из стен злополучного дома. После чего сама постройка накренилась, а ее крыша обрушилась.