Отморщившись, я пересказал Антипу содержание всей нашей беседы с профессором Перчатниковым, упомянул о старичке-болгарине и о том, что иных уж нет, а те далече. Зачем я ему это все рассказывал, было непонятно. Возможно, мне требовалось выговорить из себя все это – в таком случае получалось, что Антип по моей прихоти исполнял роль унитаза. Впрочем, он слушал меня внимательно, ни разу не перебив. Лишь менял позу да вертел головой, похрустывая шейными позвонками. От этого хруста шла такая тоска, что я снова налил себе и снова выпил.
– Все это очень печально, – медленно, точно бредя в темноте, начал Антип после того, как я закончил рассказ, – но печаль позади, а впереди нормальная жизнь. Если все пройдет хорошо, то не пытайте Агнешку расспросами, кто это был. Конечно, пан Гжегош. Но вы же его не будете на дуэль вызывать? Неужто для вас это так уж важно? Неприятно – да, противно – да, так все пройдет, как только Агнешка вернется. Вы ведь сами говорите – она не по своей воле на это решилась. Её пожалеть надо, а не претензии ей выставлять. Хотя я думаю, что здесь все гораздо тоньше…
Я почувствовал, что снова начал пьянеть, потому что захотел встать и расцеловать Антипа за понимание моей тонкой натуры, но вместо этого взял банан, видно, для того, чтобы окончательно ощутить себя обезьяной.
– Тонко, все очень тонко, Антиб-б Илларионович, – сказал я, раздевая банан. – Настолько тонко, что я сам уже иной раз себя не понимаю. Ну, не знаю я, что делать! И вам я не верю и бросить все на полпути не могу. А не сойду ли я с ума, если все э т о окажется правдой?
– Ну, индус же не сошел, – пожал плечами Антип. – Слушайте, они в следующем месяце должны будут приехать на очередной осмотр, так можно их поторопить. Если хотите, я поговорю с профессором. Уверен, он не станет возражать. И вы все увидите и узнаете из первых рук. Кстати, жена у него англичанка, очень приятная, интеллигентная женщина.
– Она знает, о т к у д а вы ее вытащили?
– Нет, конечно, – ответил Антип, делая какую-то запись в блокноте. – Кома, бессознательное состояние. Но там разница во времени была небольшой.
– Неплохо было бы, – сказал я. – Если это удобно…
– Тут не в этом дело – удобно или не удобно, – не дал мне докончить фразы Антип. – Нам просто необходимо вывести вас из состояния недоверия к тому, чем мы занимаемся. Одно из условий успеха – вера в него всех без исключения заинтересованных лиц, к коим, надеюсь, относитесь и вы, уважаемый Тимофей Бенедиктович. Так что индуса с женой мы выдернем пораньше. Он миллиардер, у него свой самолет – прилетит, никуда не денется.