Рагнар не привык говорить так длинно, потому после тирады об убийстве врагов надолго замолчал, словно израсходовав весь дневной запас слов. Только к вечеру он ни с того ни сего вдруг объявил Владимиру:
– Да, врагов нужно убивать всех до единого.
Сказал так, будто весь день продолжал начатый еще утром разговор.
Однажды Уве кивнул в сторону юго-восточной оконечности острова:
– Там живут странные люди.
– Чем странные?
– Молятся одному богу и не берут в руки оружие.
– Я таких в Киеве видел, они у моей бабки княгини Ольги подвизались.
Уве помотал головой:
– Эти здесь давно, твоей бабки и в помине не было, когда уже молились.
– И вы их не трогаете? В рабов не обращаете?
– А чего их трогать? Рабов и без того хватает, а эти безвредные, зато лечить умеют хорошо. Кровь останавливают, раны заживляют… Пусть живут. Хочешь посмотреть?
На следующий день Уве повел своего ученика в сторону от жилья варягов. По пути махнул рукой куда-то:
– Все там живут, а мы пойдем к особенному, он отдельно на острове.
Им действительно пришлось перебраться на меньший остров на небольшой лодчонке, которая наверняка пошла бы ко дну, не вычерпывай Владимир из нее воду берестяным ковшиком, пока Уве быстро греб к другому берегу. Проливчик узенький, утонуть не успели.
– Вон он. Авраамом зовут.
Человек в черном одеянии при виде приближавшихся варягов выпрямился, отложив в сторону широкий заступ, которым расчищал снег.
– Авраам, я привел к тебе…
Договорить Уве не успел, мужчина вдруг поклонился, но не ему, а Владимиру:
– Буде здрав, князь Владимир Святославич. Давно Русь тебя ждет, давно…
– Что? – обомлел Владимир. – Откуда ты меня знаешь?
Он растерянно оглянулся на Уве, мол, когда ты успел рассказать обо мне монаху? Но Уве и сам смотрел с изумлением, причем на Владимира.
– Ты и впрямь конунг? Я думал, Хитрый зовет тебя так в шутку.
– Я был новгородским князем, пока не бежал к вам.
– А будешь киевским и всей Руси. Идите в дом, у вас мокрые ноги, а ветер сегодня холодный.
Домом это можно было назвать с большой натяжкой, но там горел огонь, у которого можно высушить промокшие в протекающей лодке ноги. И ветер действительно ледяной с самого утра.
– Что ты сказал о том, кем я буду?
Но монах сделал вид, что не услышал вопроса князя, он протянул им по кружке с горячим напитком:
– Пейте. Я ждал вас.
– Ты знал, что мы придем?
И снова монах не ответил на вопрос, напротив, задал свой:
– Как твой бок, Уве?
– Гниет.
– Покажи.
Варяг подчинился требованию человека, рядом с которым казался просто великаном, подчинился, словно ребенок. Посмотрев на незаживающую рану на боку (Владимир даже не догадывался, что она существует), Авраам покачал головой и приказал сесть ближе к огню.