С прибытием в Камчатку коммисаром дворянина Эверстова, Генс вовсе перестал заниматься камчатскими делами. 11 ноября 1731 г. он отослал в Анадырский острог капитану Павлуцкому обширное донесение о нижнекамчатском бунте.
— Господину капитану Дмитрию Ивановичу Павлуцкому. Сего 1731 года, по присланному ордеру за рукою вашего благородия мне Якобу Генсу, велено идти со служилыми людьми в показанный тракт на «Гаврииле» боте, и вызымел я путь на море из Большерецкого острогу июня 23 дня и в Нижне-Камчатский острог прибыл на усть Камчатскую реку июля 9 дня и промышляли кормовые, рыбные припасы, чем бы нам пропитаться на море до показанного тракту и за починкой шверцов и приготовились идти на море июля с 20 числа. Сего де вышеозначенного числа пришед из острогу служилые люди объявили мне сказку: Нижний Камчатский острог пришедшие иноземцы разорили и зажигали и служилых людей побили, а Нижнего де Камчатского острогу обывателей и служилых людей малое число и о замирении оных требовали от партии споможения. Того же июля 21 дня отправил я из партии в поход на оных иноземцев 52 человека. А оные иноземцы засели в остроге в крепости, а дворы посадские в близости от острога сожгли, корма казачьи прибирают, и собрались знатно сидеть в крепости. Отчего пришлось отправить под оный острог две пушки больших, ядер, пороху и свинцу, да две мартиры с ядрами чинеными, в споможение служилых людей — сколько возможно.
Прибыв на каргу из похода служилые привели трех человек изменников: Федьку Харчина, его брата Степана, да Тавача, от которых почала быть измена. Прочитав доношения, что Нижний острог изменники в конец разорили, служилых людей многих побили, и того ради не хотя то место пустое покинуть, возымел пристань на устье Камчатке реке и поставил судно в пристойном месте под крепким караулом. Близ оного судна на острове от партии служа часовню построил, ясашную избу и двор ее величества, амбар казенный.
К доношению Генс приложил и допросные листы главнейшего бунтовщика Федьки Харчина где он показал:
— Наша измена учинилась от несносных обид, а именно с бытности комиссаров Ивана Новгородцева и Михаила Шехурдина, да подъячих их Екима Мухоплюева и Ивана Свешникова. Брали с нас на один год по два ясака и по три, а кроме ясака с нас берут каждый себе по три и по четыре лисицы или соболей, а ежели у кого нет то берут себе жен и детей под заклад, а сроки пишут на малое время что нам выкупить нечем и то охолопливают их себе вовсе. А еще в летнюю пору посылают к нам закащики за юкольным сбором. Сбирают с нас с каждого человека вязки по три, а у кого юколы нет то берут за вязку по лисице, а ежели и лисицы нет то имают последние парки и куклянки. Тако же кипрей, сарану берут повсегодно. Да еще собирают с нас гуси, утки, а утки по петьдесят штук с человека. А зимою приказчики посылают сбирать с нас рыбу, гольцы и ушканы и прочие поборы.