– Аннушка, ты чудесная девочка, у тебя все в жизни будет хорошо. Не давай себя в обиду и всегда заботься о маме. Она у тебя ангел.
А затем она поклонилась коту, сидевшему рядышком и не сводившему с нее горящих лунным светом глаз.
– Мистер Мурлыка, знакомство с вами для меня честь. Спасибо, что успели. Заботьтесь о них и дальше, вы им очень нужны, как и они вам.
Кот зажмурил глаза и что-то промурлыкал в ответ.
Элен повернулась к Катарине и крепко обняла ее, а после поклонилась Марии в знак уважения. Отходя от новых знакомых, ставших ей близкими, она обернулась и выкрикнула дрожащим голосом:
– Я никогда вас не забуду! Катарина Флорис, никогда не сдавайся и не давай себя в обиду, ты сильная и чистая душа и они это теперь знают! Аннушка! Мария Бриль! Вы навсегда останетесь здесь!– Ладонь легла на левую сторону груди. – Я вас не забуду! Прощайте!
Шепот в голове Элен усиливался и подсказал ей дорогу к другому миру. Было очень страшно, но преодолевая ужас, недавно пережитый и глядя в глаза бушующему пламени догоравшего дома, девушка, сделав над собой неимоверное усилие, шагнула в огонь. Сзади долетели обрывки слов, растворяясь в дыму; два голоса догоняли, крича одновременно горестно и торжественно:
– Мы тебя никогда не забудем, Элен! Никогда! Спасибо тебе, Элен….
Огонь совершенно не причинял вреда девушке, и дышать можно было спокойно, не боясь задохнуться, что в очередной раз удивило Элен. Шепот стих, но вместо него вокруг распространялся свист оглушительный и невыносимый. Прикрывая уши и щурясь от неприятного ощущения сверла в голове, Элен делала шаг за шагом. Внезапно огонь пропал, пропало все вокруг, что было осязаемо глазу, вокруг была пустота мутного непонятного оттенка, но, тем не менее, не позволявшая провалиться идущей в ней девушке. Впереди что-то забелело и стало увеличиваться в размерах и, разрастаясь, отдаляло и развеивало пустоту. Наконец белизна поглотила все вокруг своей нестерпимой яркостью и Элен зажмурила глаза не в силах терпеть ослеплявший белый свет. Сверлящий свист резко стих.
Еще один шаг и она чуть не споткнулась обо что-то твердое и выступающее внизу. Выставив вперед руки и открыв глаза, девушка обнаружила, что выступ, в который уперлась ее нога, не что иное, как бетонный бордюр, окаймлявший газон у неподалеку возвышавшегося дома.
***
– Алле, пап, я из больницы звоню. Только что от Эли. Да у нее все в порядке. Правда, ночью ЧП было. Не волнуйся. С ней все в порядке. Мне даже показалось, что она мне улыбнулась. Да у них проблемы с электричеством были. Да. Быстро все устранили. Правда, почему-то только на ее этаже это произошло. В других ничего не было. Да, правда, пап. Она жива и без изменений. Сам скоро убедишься. Маме только не говори, ладно? Ни к чему ей это знать. Извелась она вконец. А так врач дала обнадеживающую информацию на счет Эли. Говорит, что все критические точки пройдены и она может очнуться раньше того срока, который она вначале ставила ей. Да, пап, дай Бог, чтобы это скорее произошло. Мне ее тоже не хватает.