– Бывает, господин коллежский советник, – согласился офицер, давясь от смеха. – Рому хотите? А то вы мокрый весь, как водяной.
– Давайте, – согласился Алексей Николаевич. – И пошлите, пожалуйста, вестового к проходной. Там стоит парная пролетка, извозчик бляха номер сто двадцать четыре. Пусть едет прямо сюда и заберет меня.
– Будет сделано, – кивнул лейтенант, наливая незваному гостю полный стакан рома. – Вестовой, ко мне!
Когда матрос ушел, сыщик сделал большой глоток и сказал благодушно:
– Уф… Вот за это спасибо… Последний раз я чувствовал себя таким идиотом на турецкой войне. Представляете, взял в плен богатого мачахальца, народность есть такая. Кинжал в серебре, шашка, конь что надо… И вьючная сума весит пуд. Я ее развязываю, ну, думаю, там не иначе золото. И что же?
– Что? – заинтересовался лейтенант.
– Наши фальшивые рубли, свинцовые и покрытые оловом. Я их потом казакам подарил, а те пустили в дело.
Собеседники посмеялись и отхлебнули еще рома. Внутри у сыщика поднялось благотворное тепло и стало разливаться по организму.
– Так кто вас за борт-то выкинул?
– Какой-то гальванический мастер. Рост выше среднего, бритый, пятидесяти лет примерно. Надо расспросить часового, он его пропустил.
– Бритый? – переспросил офицер. – Похож на немца?
– Да.
– Он и есть немец. Зовут Мюллер. Чинит гальванические батареи в торпедном отсеке от компании «Сименс-Шуккерт». Значит, Мюллер, по-вашему, шпион?
– Вы этого не спрашивали, а я не говорил, – многозначительно ответил сыщик.
Лейтенант все понял и больше не задавал вопросов. Они выпили чуть не всю бутылку, а затем мокрого, но уже согревшегося Лыкова отвезли домой. Переодевшись, он вновь приехал на Таврическую.
Там горе-филера встретили взволнованные коллеги.
– Алексей Николаевич, как же вы так? – хлопотал Лавров и пытался отпоить пострадавшего чаем. А Олтаржевский порывался сбегать в аптеку.
– Отставить! – повысил голос коллежский советник. – Я цел и уже обсох. Даже рому напился на миноносце. Чувствую себя, правда, как последний дурак, но это мелочи.
Он рассказал о слежке за Мюллером и о том, как тот незаметно смог зайти ему за спину.
– Короче говоря, я его упустил, – завершил свой рассказ сыщик. – Глупо, ох глупо. И того, второго, которому передали сверток, тоже теперь не найти. А бумаги у него.
Тут заговорил Арзамасцев, который все это время молча сидел в углу:
– Человек, что получил документы, черноволосый, в защитном пыльнике?
– Да, – ответил Лыков и просветлел: – Платон Ануфриевич, неужели?
– Именно так, – улыбнулся Лавров. – Я подкрепил вас своими филерами. А говорить не стал, чтобы не расслаблялись. И Арзамасцев отличился. Он тоже заметил факт передачи от Мюллера. Вы, Алексей Николаевич, пошли за гальванистом… и оказались в воде, ха-ха… А он проследил черноволосого. Платон Ануфриевич, доложите.