Опытный преступник, тем более обратник[20], рассмеялся бы сыщикам в лицо. Но Ремешок принял все за чистую монету. Он упал на колени и закричал:
– Ваши высокоблагородия! Не губите! Что я должен сделать, чтобы вину свою искупить? И за шишку, и за все-все.
– Расскажи, где нам найти Андосова, – будничным тоном приказал начальник сыскной полиции.
Пашка побелел:
– Нет… Нет, только не про это. Спросите про другое. Данила Лукич меня казнит!
– Смотря как сделать, – подсел сбоку Лыков.
– А как можно? – шепотом спросил бандит.
– По-умному, как же еще. Ты получишь за налет год тюрьмы…
– Ух ты, год всего?
– Говорю: все в наших руках. Скажем, что никого ты кистенем не бил, а только попуститель.
– И так можно? – не поверил Ремешок.
– Можно, – отрезал коллежский советник. – Но не за спасибо.
– Понятно…
– Не до конца, видать. Слушай в оба уха, твоя судьба на кону.
– Я всей душой, ваше высокоблагородие! Молодой еще, неохота на Сахалине помирать.
– Будешь умным – не помрешь, – Лебедев фамильярно ткнул парня кулаком в бок. – Только делай, как мы скажем, и останешься в прибытке. А на каторгу пусть дураки идут. Значит, так. Сдашь нам Томского, а мы к нему подведем Ваню Лощенова. Ваня будто бы его и опознает, а ты в стороне.
Налетчик Лощенов был недруг удачливого грабителя караванов. Андосов отобрал у маза все грачевские трактиры, заставив хозяев иметь дело с ним. Раньше этот промысел держал Ваня, поставляя в Грачевку «чай с рогожских плантаций», фальсификат, который фабриковали в Рогожской слободе. Дешевый настоящий продукт от Томского вытеснил подделку и оставил налетчика без дохода. Лощенов поклялся отомстить.
– А точно не обманете, ваше высокоблагородие? – усомнился извозчик. – Вдруг Данила Лукич смекнет?
– Смекнет – зарежет. А ты мне живой нужен, – возразил Лебедев.
– Пошто?
– А сам не понял? Будешь мне рассказывать по секрету, что у вас делается.
– У кого у нас?
– В извозопромышленном заведении Лапина. Кого возите из блатных, что народ поговаривает. Когда и где грант готовится.
– Э-э…
– А я тебе за это деньги стану платить. Или лучше на Сахалин, в Дуйскую тюрьму?
Пашка вздохнул:
– Ох, пропала моя голова…
– Я знаю людей, пожилых и солидных, которые так много лет поступают. И в ус не дуют. Кто с полицией дружит, дольше живет. Ну, говори, где нам Томского искать?
– Завтра в полночь он явится в трактир «Волна», – сказал Ремешок.
– Который на Угольной площади? – уточнил Василий Иванович.
– Он.
Лебедев пояснил питерцу:
– Знатный притон.
Повернулся к только что завербованному осведу:
– Продолжай, Павел. Что там у атамана за дела?