Миньятто постучал ручкой по странице.
– И почему это важно?
– Потому что выставка Уго, возможно, дала бы понять, что плащаница не принадлежит нам. Она принадлежит еще и православным. Мы совместно владели ею, когда были единой церковью, до раскола тысяча пятьдесят четвертого года.
Как она пришла на Запад, я точно не знал, да и неважно, как она появилась, выводы все равно были одни и те же.
– Такое предположение вызвало бы полемику? – спросил Миньятто.
– Конечно. Оно могло бы спровоцировать борьбу за владение плащаницей. Особенно если мы бы высказали это предположение в музее, принадлежащем папе римскому.
Миньятто записал.
– И в этой борьбе, по вашему мнению, Турин наверняка проиграет?
– Турин наверняка проиграет при любом раскладе. Как сказал Уго, и без всякой борьбы плащаницу могут перевезти в реликварий собора Святого Петра. Обратно в Турин она не вернется.
– Таким образом, ваша теория состоит в том, что противники исследований Ногары хотят не допустить открытия выставки как таковой, – сказал Миньятто.
– Да.
Он поднял глаза.
– Иными словами, Ногару убили, чтобы он замолчал навсегда?
Я не признавался себе в этом так откровенно.
– Видимо, да.
– И тем не менее вы сказали, что людей запугивают – вас запугивают – потому, что кто-то считает Ногару хранителем некой тайны и хочет узнать, в чем эта тайна заключается?
– Да.
Он замолчал и покатал ручку между ладонями.
– Боюсь, отец Андреу, я вас не понимаю, – сказал он одновременно вкрадчиво и твердо. – Кто-то хочет сорвать выставку или сделать так, чтобы она прошла незаметно. И тем не менее вам угрожают, чтобы выяснить, чему она посвящена.
– Если вы мне не верите, могу показать послание, которое принесли ко мне в гостиничный номер.
Он нехотя согласился. А я впервые подумал, что он прикидывает, насколько мне можно доверять.
Когда я вернулся в спальню, Петрос уже заснул на кровати. Подоткнув ему одеяло, я вернулся к Миньятто с конвертом. Монсеньор изучил текст на обороте, но долго ничего не говорил.
– Мне нужно время, – сказал он наконец. – Я могу забрать это с собой?
– Да.
– Кроме того, мне необходимо подумать обо всем, что вы мне сейчас рассказали. – Он глянул на часы. – Мы сможем встретиться утром у меня в кабинете?
– Разумеется.
Он протянул мне визитку, написав на обороте: «10:00».
– У меня будет к вам еще несколько вопросов по выставке Ногары, поэтому, пожалуйста, подготовьтесь ответить на них. Тем временем я хотел бы как можно быстрее узнать, где находится ваш брат. Если что-то узнаете, пожалуйста, немедленно со мной свяжитесь.
Я кивнул, а он поднялся и убрал исковое заявление в портфель.