А Симон возвращался раньше.
Он сказал, что в ту ночь не мог спать, потому пришел сюда и все прибрал.
«Господь, прошу Тебя! Только бы это не оказалось правдой!»
Я проверил мусорные корзины. Все оказались пусты. Правда, ко дну пластмассового ведерка в ванной прилипла такая же стеклянная крошка.
Тело словно налилось свинцом. Я внимательнее осмотрел ванную. Здесь у Симона впервые появилась возможность остаться одному. Он зашел помыться, а вышел завернутым в полотенце.
Здесь было мало потайных мест. Ящик под раковиной. Сливной бачок. Вентиляционная решетка. Везде пусто.
Но потом я понял, что ищу не там. Человек размеров Симона не станет смотреть вниз. Он посмотрит вверх.
Встав на тумбу с раковиной, я нажимал пальцем на плитки фальшпотолка, одну за другой. Все приподнимались с трудом.
А одна поддалась легко.
Я снял ее и пошарил в темноте.
Пока я вытаскивал сутану и раскладывал на полу, у меня тряслись руки. Парадная одежда Симона, подарок Лучо на окончание Академии. Колени выпачкались в грязи. Осколков стекла не было.
Мысленно сжавшись, я вывернул манжеты. Внутри правого лежала стеклянная пыль.
Я закрыл глаза. Симон стоит под дождем рядом с машиной Уго. Отгибает манжет. Оборачивает костяшки пальцев густой толстой тканью. Как любой боксер, он знает, как защитить руку. Чтобы разбить стекло, ему достаточно всего одного удара.
С рыдающим вдохом я поглядел на потолок. Я знал, что наверху есть что-то еще, но не хотел дотрагиваться.
Из отверстия на месте плитки петлей свисал черный тросик.
Когда судья спрашивал Фальконе, как могло получиться, что орудие убийства исчезло у него из-под носа, у комиссара не нашлось ответа. Потому что ни один жандарм не решится заглянуть священнику под сутану.
В тот вечер я подумал, что синяк на бедре у Симона – от власяницы. Теперь стало ясно, что к бедру брат привязал пистолетный ящик.
Я медленно осел по стене на пол. Достал из кармана телефон и позвонил Лео. Он ответил почти сразу.
– Ты говорил, что вы на этой неделе задерживали Майкла, – едва шевеля языком, сказал я. – Он подрался из-за штрафного талона.
– Ну да.
– Расскажи, как все было.
– Не знаю. Мне полковник Хюбер сказал.
«Меня там даже не было!» – уверял Майкл.
– Нужно, чтобы ты узнал, – сказал я.
Он пошуршал бумагами и снова взял трубку.
– Тут написано, что Блэк подрался с двумя офицерами, потому что мы поставили блокиратор на его машину. Не знаю, зачем мы это сделали, но в рапорте сказано, что он просто взбесился.
Могу понять зачем. Чтобы не дать ему уехать из Ватикана. Чтобы держать его подальше от встречи с православным духовенством в Кастель-Гандольфо.