– В соседнем доме – полицейский участок. Агент Мартелли сторожит в холле. И здесь все стараются получше заботиться о постояльцах. Мы в полной безопасности!
Он нахмурился, увидев в верхнем ящике Библию. То была Вульгата, перевод четвертого века, который римские католики считают эталонным. Написанная на латыни, она предназначалась для людей всех наций, так же как и эта гостиница. Но Петрос вздохнул. Он знал, что евангелисты писали по-гречески, на первом международном языке. Вклад нашего народа всегда недооценивали.
– Позвоню Лео и попрошу принести нам еды, – сказал я; здесь можно побыть в уединении, в отличие от обеденного зала, а вместе с Лео веселее. – Что будешь?
– Пиццу «Маргарита» от Иво, – сказал Петрос.
– Он не продает навынос.
– Тогда все равно, – пожал плечами Петрос.
Оставив его изучать Библию, которую он не мог прочитать, я пошел к небольшому рабочему столу в соседней комнате. Поговорил с Лео, после чего собрался с духом и следующий звонок сделал Симону.
– Алекс? – удивился брат.
– Что случилось с Майклом Блэком? – в лоб спросил я.
– Чего?!
– В кабинете Уго я нашел фотографию. Он еще жив?
– Да. Конечно.
– Что они с ним сделали?
– Алекс, не надо было туда ходить. Тебе необходимо оставаться в безопасности.
– На обратной стороне фотографии написано предостережение. Зачем кто-то отправил Уго предостережение? Из-за выставки?
– Не знаю.
– Он тебе никогда об этом не говорил?
– Нет.
– Симон, я думаю, вчера ночью его не грабили. Мне кажется, все взаимосвязано. То, что произошло с Майклом; то, что произошло с Уго; то, что произошло у нас в квартире. Почему ты не сказал, что на Майкла нападали?
На этот раз его молчание затянулось.
– Вчера вечером в столовой, – продолжил я, – когда я показал тебе мейл от Уго, ты сказал, он вряд ли имел в виду что-то важное.
– Там и не было ничего важного.
– Сим, Уго был в беде. Он боялся.
– Причина, по которой я не сказал тебе о Майкле, – неохотно начал Симон, – состоит в том, что я связан присягой о неразглашении. А то, что случилось в квартире… Я вчера всю ночь напролет думал, но так и не понял. Поэтому прошу тебя, держись от этого подальше. Мне не хочется, чтобы ты ввязывался в такие дела.
Глаза ломило от давления. Я бессознательно теребил бороду.
– Ты знал, что он в беде?
– Алекс, перестань.
Я еле удержался, чтобы не накричать, и дал отбой.
Присяга… Он ничего не сказал из-за присяги!
Разозленный, я набрал главный номер нунциатуры в Турции. Звонок дорогой, но я недолго.
Мне ответила монахиня у коммутатора, и я спросил Майкла Блэка.
– Он в отъезде, – сказала она.